ВЬЮЧНЫЕ ЛЮДИ – 4В понятие «не-фабрика» входят также изделия разных подпольных и легальных производств, не обязательно являющиеся подделкой под конкретный оригинал. Часто можно встретить, например, тренировочный костюм произвольного фасона, на левой стороне которого стоит фирменный знак и надпись «Найк», на правой – «Пума», а на спине аршинными буквами вышито «Адидас». 20/11/2001 Такая продукция стоит копейки, расцвет ее продажи относится к 1991-1993 годам, когда на отечественном рынке уходило все, что ни дай. Спрос в Урумчи на подобную дешевку был такой, что китайцы в окрестных горах и пустынях рыли котлованы, завозили туда бензиновые электрогенераторы, швейные машины, сырье и там строчили тренировочные штаны и футболки. Разбирая эту продукцию, челноки рассматривали сложенные в восемь раз штаны на свет 15-свечовой грязной лампочки и отчетливо видели дыры – настолько редким и хилым был материал. Кроссовки, сделанные таким образом, разлетались через неделю, у курток – известных в свое время пуховок, – вместо пуха внутри оказывалось перо пополам с куриным пометом и какой-то травой. Отлетали кнопки, через неделю ломались молнии. А процент явного брака уже при покупке доходил до 30-40.
Однако именно такая дрянь давала челнокам наибольший доход (кроме, конечно, явного брака), поскольку в Китае стоила дешево, а у нас продавалась дорого. Но вскоре «не-фабрику» у нас брать перестали, одновременно сильно упал авторитет китайского товара в целом.
Но вернемся к нашим баранам. Надуть челнока при покупке могут по-разному. Например, на витрине стоят кроссовки. Посмотришь – худо-бедно, но «фабрика». Поторговались. Китаец везет тебя на свой склад, достает коробки. А там – похожие, но «не-фабрика». Не разберешься – «попал». Вариант: в ящике обычно 30 пар (каждая в своей коробке) в два слоя. Так вот: верхний слой – «фабрика», нижний – «не-фабрика». Вариант: «фабрика» оба слоя, но верхний – кроссовки из кожи, нижний – из кожзаменителя, а он в два раза дешевле. «Фабрика» и «не-фабрика» может лежать вразбивку и в верхнем, и в нижнем слое, и как угодно. Ты можешь просмотреть всю партию валом, но, если берешь 600 пар (20 ящиков), на это уйдет целый день, а на чужом складе, где постоянно носят вперед-назад десятки одинаковых с виду ящиков, тебя отвлекут и подменят уже проверенные тобой коробки на чистый брак. К тому же рядом крутятся вездесущие уйгуры, отвлекая разговорами и норовя залезть в карман. Поэтому опытный челнок будет настаивать, чтобы хозяин перевез товар на склад челнока, там проверит и заплатит деньги. Если хозяин отказывается – значит, что-то не так и лучше, не теряя времени, отказаться от сделки.
Другой случай – «подброс». Челнок купил у китайца 20 ящиков кроссовок по 30 пар в каждом – 600 пар. Но в 10 ящиках вместо кроссовок лежит по пять пар заношенных до дыр старых кед, бракованных женских туфель и т.д. Самый оригинальный «подброс» на моей памяти состоял в аккуратно уложенных в коробки от кроссовок тысячах старых и новых визитных карточек.
Третий вариант: из тридцати коробок в пяти просто ничего не лежит, а в двух или трех, для придания необходимого веса, лежит по увесистому кирпичу. Можешь взять их домой на память. Правда, за перевозку придется заплатить. Причем зарядить коробки «леваком» может не только продавец. Они могут быть уже заряженными на фабрике, при перевозке на крупных китайских складах, откуда их берет продавец, и т.д. Хотя чаще всего виновен все-таки продавец.
Случаев, когда челнок купил в Урумчи больше тысячи пар кроссовок и привез домой именно то, что купил, просто не бывает. Несмотря на все проверки и предосторожности. Какой-то «подброс», «недоклад» все равно будет. Несколько пар украдут обязательно. Вопрос – сколько. Если из тысячи пар – десять, пятнадцать, ладно, терпимо. Если сотню – «попал».
...Начался скандал в автобусе: заспорили, в какую гостиницу сначала ехать. Азербайджанцы орут: «В «Гянджоу»! Наши к «усть-каменогорские» не хотят. Как же, очень хорошо известна нам эта гостиница! Живали!
Гостиницы. Склады
Вообще-то, гостиницы в городе есть разные: от пятизвездочного «Холлидея» до самых низкопробных. Челноки, как правило, останавливаются в тех, что подешевле, причем определяющим является наличие или отсутствие поблизости подходящих складов для хранения товара, его осмотра, перепаковки и прочего.
За склады в гостинице борьба начинается еще в аэропорту. В самолете летит много групп челноков: москвичи, украинцы, «азики», грузины, казахи и бог знает кто. Кто первый явится в гостиницу – тот наверняка получит склады, а последнему может и не хватить. Соответственно, надо первому добежать от самолета до пограничного контроля, потом до таможенного контроля и, вырвавшись на волю, отбиваясь от предлагающих все существующие на свете блага и услуги уйгуров, взять такси и первому доехать до гостиницы. Получив на руки ключи от склада, можно перевести дух и, взяв бутылочку пивка, победно взирать с крыльца гостиницы на волнообразно прибывающих отставших. Прибывшие последними отправляются искать другую гостиницу, где, может быть, еще есть свободные склады.
Раньше популярностью пользовалась эта самая гостиница «Гянджоу», склады в которой находились прямо в подвале. Не знаю, сколько звездочек имеет эта гостиница. Наверное, две, а может и одну. Вселяешься в трехместный номер и видишь комнату примерно в 10 квадратных метров, где стоят три кровати, две тумбочки, один-два стула и стол с допотопным телевизором. Есть в предбаннике и ванная с унитазом, который часто вовсе не работает или работает плохо. Горячая вода бывает час утром и часа два-три вечером, но без строгого расписания. Холодная вода есть почти всегда. Пить ее нельзя, для питья в каждый номер дается специальный термос, с которым за кипяченой водой надо идти к «куне». «Куня» в данном случае – это нечто вроде дежурной по этажу, но в ее обязанности входит и обслуживание «кубовой», где периодически в большом «титане» появляется кипяченая вода.
Слова «куня» нет ни в китайском, ни в каком другом языке. Это челночный «новояз», и один грамотей мне рассказывал, что «куня» – искаженное китайское «гуниан» – девушка, девица. Но в Урумчи кунями называют всех лиц женского пола, находящихся при исполнении служебных обязанностей. Не только русские, но и грузины, азербайджанцы, прибалты, украинцы. Все куни понимают и принимают это обращение. Кстати, в Пекине такого слова в обиходе раньше не было, появилось лишь в последнее время.
В «Гянджоу» куня обязана также открывать своим ключом номера постояльцам, так как на руки им ключи, уж не знаю почему, не выдают. В других подобных гостиницах выдают.
Вселяясь в номер, опытный челнок сразу же проверяет исправность телевизора, мебели, инвентаря (чашки, стаканы), которые запросто могут быть разбиты, сломаны или вообще отсутствовать. Если сразу не покажешь на это куне пальцем, будешь платить. Разумеется, можно попытаться заставить сменить белье на кроватях, починить унитаз, подмести пол. Но это редко приносит положительный результат. Унитаз плохо работает потому, что неисправна вся система канализации в гостинице, и сантехник мало чем может помочь.
Насчет белья ты в лучшем случае получишь кунины заверения, что раньше здесь спал тоже русский, а не китаец, так что зачем менять белье? А вот пол могут и подмести. Некоторые челноки спят, не раздеваясь, некоторые идут в ближайшую лавку и покупают комплект постельного белья, которое потом увозят с собой или оставляют в гостинице. При входе в «Гянджоу» есть нечто вроде бара, где по завышенным ценам продают водку, пиво, кока-колу, сигареты. «Питательной» точки в гостинице нет. Обходится же такое койко-место челноку в 10-12 долларов в сутки, хотя гостиница получает 6-7 долларов, остальное забирает турфирма.
Продолжение следует.
Алексей АВТОКРАТОВ.
|
