Красота – хорошо, но комфорт – важнееСчитают американцы, облачаясь в шорты и безразмерные футболки. Американцы – патриоты, хотя нередко по критическим и даже убийственным замечаниям в адрес своего руководства этого и не скажешь. Они любят все американское (не только кока-колу, гамбургеры и хот-доги), считая это мировым эталоном. Многие сознательно и иногда даже с некоторым ущербом для своего кошелька следуют призывам «Покупайте американское!», что в США в первую очередь распространяется на автомобили. 21/9/2001 Например, знакомая пожилая чета из крошечного городка Чатокуа, штат Hью-Йорк, купила себе «бьюик». «Приобрести японскую машину было бы дешевле, – объясняли они мне. – Но надо поддерживать американских рабочих». Так мотивировали свой выбор пенсионеры. Однако, как заметил профессор-социолог Сэмюэл Хантингтон, «что это такое – «американский» автомобиль?» У него их два. Один форд, собранный в Мексике, а второй – ниссан, собранный в Огайо. К тому же, половина деталей и в одном, и в другом сделана вообще в третьих странах... Какой же из двух автомобилей более американский?
Типичное проявление американизма – это любовь нации к удобству и стремление к собственной безопасности. Именно безопасность, считает профессор Макалестер-колледжа в Сент-Поле Дэвид Маккерди, относится к числу важнейших американских ценностей. Поэтому самые престижные и высокооплачиваемые профессии в Америке – это профессии юристов и врачей, то есть тех людей, которые обеспечивают безопасность американцев.
Что касается любви и привычки к комфорту, это наглядно видно на примере любой американской гостиницы. Даже в самом непритязательном отельчике в номере обязательно будет большая, широкая и удобная кровать и чистейший, имеющий изобильный запас мыла, шампуня и туалетной бумаги санузел. Про наличие горячей воды и канализации я даже и не говорю. Один мой знакомый из Висконсина, служащий большой медицинской фирмы, как-то с завистью слушал мои рассказы о странствиях по дебрям русского севера, но затем заметил, что при всей своей любви к путешествиям по диким местам, он считает, что горячий душ должен быть обязательно.
Любовью к комфорту объясняется и американская манера одеваться. В летнюю жару едва ли не все население США переходит на шорты и безразмерные футболки. Оказавшись в это время где-нибудь в жилом (как правило, одноэтажном) квартале даже огромного города, можно подумать, что американцы и (что весьма примечательно!) американки совершенно не следят за своим внешним видом – шорты,
прикольные футболки, кроссовки и никакой косметики. Причем это характерно не только для районов, где живет средний класс, но и даже для центральных деловых кварталов, правда, только в выходные.
Это последнее замечание имеет весьма принципиальное значение. Ибо как преображаются те же американцы, когда идут в офис или на какое-то торжественное событие! Я был поражен, когда оказался на театральной премьере в театре Сент-Пола. Сколько там было дам в вечерних платьях с декольте и дорогими прическами! А ведь это были обитательницы тех самых весьма зажиточных кварталов миннесотской столицы, к чьему довольно неряшливому повседневному облику я уже успел привыкнуть не за одну неделю.
Точно так же преображается Манхеттен в рабочие дни. В летние выходные он днем вымирает, и лишь редкие прохожие во все том же удобно-расслабленном наборе одежды встречаются на его застроенных домами-великанами улицах и авеню. Но выйдите-ка на Бродвей или Пятую авеню в будни, особенно если это время обеда, поутру, когда все спешат на работу, или вечером, в час возвращения служащих домой. Сколько подтянутых, стильно одетых и стильно причесанных людей вы увидите! На мужчинах – обязательные галстуки и пиджаки (пусть и на руке). На женщинах – строгие платья или костюмы и обязательно чулки (даже в самый зной).
Кстати, многих приезжих в Америке часто поражает вид весьма элегантных американок, которые могут быть одеты в дорогое платье, чулки, а при этом обуты в ...кроссовки. Это тоже дань всеобщей любви к комфорту. Они предпочитают для улицы удобную обувь, а в сумочке несут дорогие туфли на шпильках, которые переобувают, входя в свой офис. Как помните, у нас еще недавно было все с точностью до наоборот: по слякоти наши дамы шли на работу в лучших туфлях, а приходя в контору переобувались во что-то поразношеннее, а порой и вообще в домашние тапки...
Один мой знакомый из Миннесоты, который не раз водил меня на разные вечеринки и в музыкальные клубы, появлялся всякий раз только в шортах, футболках и сандалиях на босу ногу, и я, не ведая тогда еще о его адвокатской практике, вообще решил, что он либо вольный художник (в пользу этого говорила и его рыжая борода), либо, в лучшем случае, что он в отпуске. Это длилось до тех пор, пока я не оказался на небольшом приеме у него дома – в весьма богатом особняке. Только тогда я узнал, что он весьма преуспевающий юрист, и заметил одной свой коллеге: «Хм, а Дейв совсем не похож на адвоката». На что она ответила: «Зато его дом очень похож на дом адвоката».
А потом как-то Дейв заскочил ко мне в общежитие во время обеденного перерыва: он проезжал мимо, и ему срочно нужно было сделать какой-то звонок (мобильные телефоны в США явление столь распространенное, как в Европе). Дейва я не узнал: на нем был роскошный костюм, сияющая белизной рубашка, блестящие, как зеркало, ботинки, а борода выглядела не просто благообразной, а казалась олицетворением респектабельности и солидности. Такие вот перевоплощения весьма характерны для облика большинства американцев. И в подобном перевоплощении больше всего поражает их умение прекрасно чувствовать себя и в шортах с футболкой, и во фраке.
Неделю я гостил у знакомых на миннесотской ферме. На выходные сюда приехал их старший сын – на свадьбу к своему другу (родители же заезжают в соседний городок, чтобы вечером поболеть за команду сына, когда он играет в регби). Когда-то «простой деревенский парень», он прекрасно смотрелся и во взятом напрокат смокинге, когда шел на свадьбу, и в белоснежной, пусть и со свежими пятнами от падения на землю, форме для регби. Сам же фермер, Пол Hессет, проводит шесть дней в неделю с восхода и до заката за баранкой то трактора, то комбайна, а его жена, Мэри-Лу, возится в огороде и по дому. «Hас иногда называют деревенщиной. Но мы не такие», – как-то заметил Пол. И действительно. «Вот это настоящие леди и джентльмен», – подумал я, глядя на чету Hессетов, приехавших на прощальный ужин в колледже в Сент-Поле, где я стажировался. Вечерние наряды смотрелись на них не хуже, чем джинсы и ковбойские сапоги. Не знай я Hессетов, я бы ни за что не сказал, что это чета из американской глубинки, которая изо дня в день занимается выращиванием кукурузы, сои и поросят!
Но все же страсть американцев к удобной и незатейливой одежде в «неофициальной» жизни – это не только дань их любви к комфорту, но и проявление демократизма. Приехав погостить к издателю газеты в миннесотском городе Рочестер, я с дороги принял душ и переоделся в шорты и футболку, чтобы чувствовать себя «как дома». Но оказалось, нас ждет обед в ресторане, куда издатель этой крупнейшей вечерней газеты штата пригласил своих знакомых представить им гостя из России. Узнав об этом, я кинулся было переодеваться, но хозяева меня остановили: «Hе надо, не надо. Ты же в Америке!»
Демократизм обитателей США проявляется не только в манере одеваться. В Нью-Йорке, например, электричками и метро не брезгают пользоваться и весьма зажиточные люди, считая, что на общественном транспорте гораздо удобнее добираться с дачи где-нибудь в долине Гудзона в район Уолл-стрит, чем по забитым машинами улицам. И сколько весьма преуспевающих и элегантно одетых людей можно увидеть в час-пик в нью-йоркской подземке в Манхеттене!
Что же касается той «типичной Америки», в наибольшей степени соответствующей нашим заочным представлениям (если отбросить хрестоматийный Манхеттен с его небоскребами), то я нашел ее на юге – в Техасе и Теннеси. Там я видел множество и мужчин, и женщин в ковбойских шляпах и сапожках, где женщины не толсты, как в глубинке на Севере, но и не по-европейски изящны, как в Нью-Йорке или Бостоне, не красавицы, но почти все сплошь хорошенькие... Правда, возможно, эти шляпы и сапоги я видел на туристах и туристках из других частей США, которые, приехав в Даллас или в Нэшвилл – на родину музыки кантри и, покупая себе местные сувениры, непроизвольно работают на этот стереотип, который для них самих так же чужд, как и для меня.
Никита КРИВЦОВ.
|
