Казанова двух вековБарон Фальц-Фейн – знаменитый жизнелюб, сердцеед и филантроп. Самые важные персоны мечтают стать его друзьями. А дамы теряют голову от его ухаживаний. 21/9/2001 Формально 88-летний барон Фальц-Фейн не король и не премьер-министр. Но этот человек – целый мир, где он и король, и министр финансов, и министр иностранных дел, и министр культуры. Много ли осталось людей, сидевших за столом с последним российским самодержцем? Живущий в княжестве Лихтенштейн Эдуард Александрович Фальц-Фейн, похоже, единственный.
Король сувениров
Интересно, кем мог стать мальчик, родившийся в благополучной семье самых цивилизованных в Российской империи помещиков? Умелым экономистом и управленцем, как бабушка, создавшая огромное хозяйство на Херсонщине? Прославленным военным, как дед-генерал? Крупным ученым, каким был дядя, основавший уникальный заповедник Аскания-Нова? 1917 год распорядился по-своему.
13 декабря 1936 года в маленьком городке Руггеле маленького княжества Лихтенштейн решался большой вопрос: принять или не принять в качестве нового гражданина Эдуарда Фальц-Фейна, бывшего подданного Российской империи, потомственного дворянина. Перед этим русскому поставили условие: устроить поилку для руггельских коров, бредущих с альпийских пастбищ. Материнских сбережений как раз хватило на то, чтобы животные не страдали от жажды, а сын получил гражданство и титул барона.
Лихтенштейн от этого немало выиграл. Фальц-Фейн – зачинатель туризма в этой стране, основатель Олимпийского комитета и его бессменный президент в течение многих лет. Он поднял на мировой уровень ресторанную сеть княжества, отправляя лихтенштейнцев на выучку к лучшим парижским рестораторам. А сам барон стал «королем сувениров» Лихтенштейна.
Столица княжества – город Вадуц – прекрасно расположен: в самом сердце Европы, в уютной долине Рейна, окруженной Альпами. До границы с Австрией десять минут на автомобиле, до Швейцарии – рукой подать. И сразу после войны барон занялся тем, что сокращенно называется PR (public relations). Он стал главным по общественным связям данной местности, рекламируя везде и всюду этот райский уголок.
Князь Лихтенштейна ссудил барону 50 тысяч долларов. 10 тысяч Фальц-Фейн выложил турфирме, возившей туристов по европейским странам. После чего все группы стали заезжать в княжество и делать часовую остановку около его сувенирного магазина. Спустя год долг князю был возвращен, а Эдуард Александрович открыл еще один магазин. Он сам разрабатывал сувениры, лично встречал автобусы с туристами, обращаясь к ним на одном из шести языков, которыми владеет. Сейчас город, где всего пять тысяч жителей и который так мал, что его встретишь не на всех картах Европы, очень популярен у путешественников и очень богат. Так наш соотечественник сделал преуспевающей иную землю. Спасибо 1917-му году.
Чудачества по-русски
Главный принцип жизни Эдуарда Фальц-Фейна – не оставлять долгов. Он гордится тем, что оплачивает все счета в тот же день, как они приходят. И первым подает декларацию о доходах, считая это делом чести.
На питание у него уходит 70 швейцарских франков в неделю, что равняется примерно $40. У него очень большой гардероб – целая стенка шкафов с дорогими костюмами всех оттенков, смокинги, сорочки из чистого шелка от Кардена, ряды ботинок с металлическими пружинами (чтобы сохраняли форму), особые вечерние туфли, которые носят под смокинг аристократы (они не только супердорогие, но и супероригинальные – черные лаковые лодочки с шелковым плоским бантом). Когда однажды барон забыл в петербургской «Астории» эти туфли с бантиками, он ужасно расстроился – для него это все равно, что забыть свои ноги. Фальц-Фейн всегда что-то теряет в отелях и не волнуется по этому поводу. Но в тот раз он не мог заснуть, страдал и утром позвонил в «Асторию», попросил прислать любимые туфли. Их действительно вернули – в Петербурге такое не носят.
Его гардероб не обновлялся уже лет пятьдесят. «Я для себя – жадный», – говорит Эдуард Александрович. За последнее десятилетие он купил себе только очень дорогую шубу, клубный пиджак и трикотажные «поло».
Вилла, где он живет, устроилась на уютном склоне Альп. Фальц-Фейн сам чистит пруд, куда каждое лето выпускает головастиков, чтобы в саду квакали лягушки. Подрезает розы, подметает дорожки, рыхлит и удобряет землю, составляет букеты, собирает виноград. Розы он кормит «черной икрой», называя так лошадиный помет, за которым специально ездит на ферму. Поэтому кусты в его саду выше человеческого роста, а у нарциссов толстые стебли длиной в полметра.
- Моя дочь все время меня ругает. Почему я не нанимаю людей, а все делаю сам? У нее в Монте-Карло есть садовник, шофер, повар, дворецкий. А я обожаю готовить пожарские котлеты. Где мне взять такого повара? Я сам садовник, так кто же мне сможет угодить? Я сам профессиональный гонщик, кого же мне надо нанять в шоферы, чтобы я не разругался с ним? Я не могу ехать ни с кем, если я не за рулем. Ужас, как плохо все водят автомобили. А с домработницами мне ладить тоже не так легко. Я попробовал нанять одну, потом другую, не повезло. Какие попались неряхи! Не разбираются, как чистить серебро, как фарфор, как не испортить дерево, картины.
Не послушался маму
Когда Эдуарду было 11 лет, он услышал от взрослых, что в Ниццу пришел пароход из Советской России. Мальчик оседлал велосипед и помчался в порт. «Я тоже русский», – крикнул он матросам. А те ответили: «Убирайся отсюда, сволочь эмигрантская». Домой Эди пришел в слезах. Мама отругала его и велела никогда больше не разговаривать с советскими – они хамы.
- Но я не послушался маму. Когда стал взрослым, старался попасть на родину и много раз был в посольстве, надеясь получить визу.
Визу не давали. Ведь в третьем томе полного собрания сочинений Ленина есть цифры, показывающие, что Фальц-Фейны – самые крупные помещики юга России, а значит – самые большие эксплуататоры.
Но возвращение в страну предков все-таки состоялось. Случилось это так. В Международном Олимпийском комитете решался вопрос, кому достанется летняя Олимпиада-80: Лос-Анджелесу или Москве? Перед голосованием барон переговорил с несколькими членами МОК и попросил каждого дать шанс Москве. А Павлову, возглавлявшему Олимпийский комитет СССР, он сказал: «Что ты нервничаешь? Иди спать. Завтра получишь свою Москву». Барон ошибся только на два голоса. Он ликовал – советское посольство теперь не имело права отказать ему в визе, так как он едет не как частное лицо, а как президент Олимпийского комитета Лихтенштейна. Эдуард Александрович мечтал проведать могилы предков – трех адмиралов Епанчиных в Петербурге, увидеть зоопарк дяди Фридриха и фамильный склеп. Но не нашел ничего родного. Имя Фальц-Фейнов оказалось стерто с лица советской земли.
А барон, в благодарность за то, что пустили на родину, привез и подарил Академии наук СССР библиотеку Дягилева – Лифаря и походный сундучок XVIII века, на крышке которого серебряная пластина с надписью: «Личная собственность Императора Александра II».
С того первого приезда Эдуард Александрович прослыл щедрым дарителем. В 1993 году Ельцин решил наградить барона за меценатскую деятельность. И российское посольство в Берне попросило Фальц-Фейна составить перечень его даров – полотен, скульптур, исторических реликвий. «Но я же не вел никаких записей того, что передавал России», – сокрушался Эдуард Александрович. Реестр все же удалось составить – из 67 пунктов. И в январе 1994 российский премьер Виктор Черномырдин вручил барону орден Дружбы народов на его вилле в столице Лихтенштейна Вадуце.
Усилиями Фальц-Фейна перенесен и захоронен на Новодевичьем кладбище прах Шаляпина. В дебрях нью-йоркских антикварных лавок он обнаружил портрет одного из главных екатерининских фаворитов – князя Потемкина, который и водружен теперь подле портрета императрицы в музее в Крыму («Матушке Екатерине, наверное, теперь повеселее в обществе друга сердечного», – смеется барон).
Заботу о том, чтобы «матушке Екатерине было повеселее» с портретом Потемкина, барон проявил еще и потому, что великая императрица пригласила из Саксонии его предков – Фальцев. Они не обманули ее ожиданий: обосновавшись на юге России, вели себя как трудолюбивые колонисты, приобщились к русской культуре, прекрасно освоили язык. В те же времена здесь осел и начал разводить скот бывший солдат Фейн, перебравшийся из Вюртемберга.
Второй раз важную роль в судьбе его рода, рассказывал барон, царствующая особа сыграла в годы Крымской войны. Направляясь к театру военных действий, в имение Фейна заглянул Александр II. Увидев сотни породистых лошадей, выращенных в этом хозяйстве, государь поинтересовался, нельзя ли купить их для кавалерийских частей. «Для меня как для русского патриота было бы честью отдать их для благого дела безвозмездно», – по преданию ответствовал Фейн. Император все же хотел как-то отблагодарить его. Тогда он сказал, что его единственная дочь выходит замуж за колониста Фальца, и ему хотелось бы, чтобы она сохранила девичью фамилию и ее наследовали потомки. Дозволить его дочери носить двойную фамилию? Для императора такая просьба – сущий пустяк. Так родилась фамилия Фальц-Фейн.
Вместе с французским писателем Жоржем Сименоном и нашим Юлианом Семеновым Эдуард Александрович вел поиски Янтарной комнаты и дал деньги на покупку дорогостоящего оборудования, необходимого для ее восстановления. Любимое выражение барона – «закрыть тему», то есть довести дело до положительного конца.
- Я нахожу, что люди не умеют жить. Им скучно на этом свете. Не знают, чем заняться. Пьют. Хватают наркотики. А я ни минуты не скучаю. Каждый раз выдумываю что-то новое и действую. Заканчивается одна тема, с неба сваливается другая. Я их не ищу, они сами меня находят. Мне часто задают дурацкий вопрос: что ты там один делаешь на своей вилле? Не скучно тебе? А я не знаю, что означает это слово. С утра до вечера я занят всеми этими прелестями, русскими темами.
Барон, единственный в Лихтенштейне, поставил себе спутниковую антенну, чтобы ловить телевидение из России. Каждый вечер смотрит новости. Фальц-Фейн накапливает в своей голове массу интересных фактов. К нему нельзя приезжать без любопытной информации. Новости -лучший подарок. Но их непременно надо «обсудить». На приемах разного уровня все мечтают затащить барона в свой круг. А он потом рассказывает:
- Спросите меня, что я ел? Если я не возьму меню на память, я не вспомню, какие блюда подавали. Я ничего не ем, мне важно пообщаться. Все стеснялись, молчали, было так сухо. Смеялись только, когда я жарил анекдоты. А на что был похож принц Константин Лихтенштейнский. Он мой ровесник. На первой моей свадьбе был моим шафером. Еле-еле идет с палочкой, серый весь, старик. И жена тоже совсем состарилась. Представляю, они пришли домой сейчас и говорят обо мне: «На что похож Эдуард...» Вот почему я не люблю компании старых людей и предпочитаю общаться с молодыми.
Мечта Фальц-Фейна – новый спортивный «Мерседес». Образец он увидел на Женевском салоне и тут же заказал – будет готов в 2002 году. «Космический корабль» обтекаемой формы с немыслимой скоростью. Однажды барона остановила дорожная полиция – вверх по горному серпантину он несся со скоростью 250 километров в час. Ну наш парень! Он очень гордится своим прозвищем – «Барон Квик»(«Быстрый Барон»). Больше всего боится, что навсегда отберут права. Это для него смерть. Для человека, которому вот-вот стукнет девяносто!
Казанова двух веков
Во время одной из наших бесед выяснилось, что барон предпочитает книги по истории, в первую очередь по истории России. А к беллетристике душа не лежит, романов не читает. Возможно потому, что вся его жизнь – роман.
- Мы, Фальц-Фейны, всегда были Казановами, и я не исключение. Шел по стопам великого Джакомо, правда, соблюдая три правила. Во-первых, верность жене. У меня было два брака (одна жена сбежала с американцем, другая погибла от передозировки наркотиков), и на эти годы для меня существовала только одна женщина. Во-вторых, среди героинь моих романов были только незамужние – зачем связывать себя с чьей-то женой, создавая проблемы сразу для нескольких человек? На свете есть столько свободных, прекрасных дам! Отчего я должен лишать их удовольствия общаться со мной? Я никогда не попадал в какие-то неприятные истории, мужья не вызывали меня на дуэль. И, в-третьих, я всегда сохраняю добрые отношения со своими бывшими приятельницами. А в их числе и голливудские кинозвезды, и дочери коронованных особ, и другие знаменитости.
Люди старшего поколения, возможно, помнят Сорейю. В конце 50-х ее иногда называли самой красивой женщиной мира, хотя кто может определить это? Она была шахиней, приезжала и в СССР, потом шах Ирана развелся с ней. Это действительно была женщина поразительной красоты и – столь же ограниченная. Как только с ее помощью шах мог управлять такой крупной страной? Ее не интересовало вообще ничего, и все мои разговоры как бы уходили в пустоту. На какие только темы я ни пытался вести с ней беседу. В конце концов мне просто наскучило общаться с пустотой, пришлось с ней расстаться. Но среди горы поздравлений, которые я получаю под Рождество, – непременная открытка и от нее. Все мои приятельницы были милыми, хорошо воспитанными женщинами. Я ни разу не нарвался на стерву.
Со своей первой супругой барон со временем восстановил отношения. Он иногда видится с ней в Монако, где та живет. Тяжелым ударом для него стало пристрастие к наркотикам его второй жены Кристины, что привело ее к трагическому концу. Он решил больше не искушать судьбу, не связывать себя новым супружеством.
Организм двадцатилетнего
- Трудно переоценить роль диеты, которую я для себя выработал. На завтрак – чашка шоколада с молоком, кусочек черного хлеба, 20 граммов меда. Вместо плотного обеда – йогурт, немного фруктов. На ужин позволяю себе кусочек ветчины с черным хлебом, готовлю борщ. Не так давно меня буквально затащили к врачу, просто провериться. Вообще-то, я к докторам обычно не обращаюсь. Так вот, он не без удивления объявил мне, что давление, пульс и прочие показатели, как у двадцатилетнего. Но никаких особых секретов у меня нет. Есть лишь несколько слагаемых...
Первое – это спорт. Частенько по утрам сажусь на велосипед, чтобы отмахать километров двадцать по лихтенштейнским холмам. Второе – я все делаю сам, ни на кого не полагаюсь. Третье – никогда не курил и не пил спиртного, это нельзя было совмещать с занятиями спортом. Четвертое – диета, которую я для себя выработал. Пятое – я всегда сплю с приоткрытым окном. Ложусь рано, в девять часов, а зимой в восемь я уже в постели. Сон – это награда за труд. Лучшее место на свете – это моя кровать. Я ведь сплю на Красной площади. Над моим изголовьем висит ковер с собором Василия Блаженного. До революции он принадлежал Московской Патриархии. Шестое – а может, и первое, – я с головой погружен в интересную работу и делаю массу увлекательных дел.
В общем, «сумасшедший парень», как он сам себя называет: «Другого такого парня не найдешь!»
Рецепт «баронского борща»
Почему вы варите борщ часами, как при Петре Великом? Вы убиваете все витамины. Пора его модернизировать! Мой рецепт: не снимать кожу с картошки и морковки. Вместо мяса – грибы. Вместо белой капусты – красная. Овощи самые разнообразные, а не только те, которые использовали наши бабушки. И как можно больше, но очень мелко нарезанные. Как только вода закипит, варить на самом маленьком огне 15 минут. После того, как кастрюлю сняли с плиты, выжать в готовый борщ целый лимон и добавить стакан сока сырой свеклы. Подается со сметаной, бородинским хлебом и холодным лососем.
Владимир КСЕНИН.
|
