Не уверен – не охраняй«Кто ищет, тот найдет». Эта мудрость мало утешает при поисках работы, особенно у нас, в бывшей ГДР. Но бывает, что повезет... Как мне с банком! Работа в спецфирме по его охране досталась мне по знакомству. Не потому, что я владею каратэ или могуч, как Шварценегер, а просто потому, что согласился дежурить в субботу и за 6 марок в час, на что не каждый храбрец согласен. 1/9/2001 Дело было в том, что на одном из окошек банка, как раз за которым снаружи находился денежный автомат, не закрылись металлические жалюзи. Мне предстояло за этой прорехой и присматривать, чтобы какой-нибудь дурак, пришедший за деньгами, не вздумал бы разбить стекло, влезть в банковский офис и похитить все, что захочет, в том числе и две большие жестяные банки, приготовленные для инкассаторов.
До этого случая я и понятия не имел, что большие деньги могут храниться вот так легкомысленно: в офисе у стены в каких-то банках, больше подходящих для хранения кинолент, чем денежных купюр. Я думаю, что ни один ворюга на улице тоже не имел об этом ни малейшего представления, но может быть фирма, которая меня наняла, опасалась собственных злодеев?
Я вообще полагал, что инкассаторы привозят деньги в банк, а не наоборот. Во всяком случае, для меня это была возможность, не особенно упираясь, подхалтурить, а в то, что кто-то рискнет грабить банк через окно и именно в мое дежурство, я не верил...
Но когда я увидел крепкого детину, как бы моего коллегу, в униформе да еще с огромным псом на поводке, которого я должен был сменить на ночное время (детину, а не пса), оптимизма у меня сильно поубавилось. Он-то и объяснил мне задачу и показал, как держать связь, то есть пользоваться рацией в случае необходимости. Особенно осторожным надо было быть, как выяснилось, не столько в случае нападения, сколько при появлении этих самых инкассаторов. Коллега-детина мне объяснил, что у них свой ключ от внутренней двери, являются они без предупреждения, забирают банки и уходят. Но поскольку о моем присутствии они не извещены, лучше до их прихода сидеть тихо, не зажигая свет, потому что они имеют право стрелять в непредвиденных случаях без предупреждения. Я сразу сообразил, что в ночное время для инкассаторов именно я таким случаем и буду.
Заметив, несмотря на сумерки, что я слегка изменился в лице, мой коллега поспешил меня утешить:
- Если сидеть, не шевелясь, то они стрелять не будут и вообще могут не заметить, зато потом можно будет расслабиться, в том числе и по части естественных надобностей.
В случае же разбойного нападения мне предписывалось быстро сообщить по рации в «централе», отбросить рацию в сторону, чтобы она не мешала, но продолжала пикать, то есть подавать сигналы вызова, а самому бежать отражать нападение (?!!) Чего я сразу же твердо решил не делать...
Для поддержания во мне боевого духа мой коллега решил оставить собаку на ночь мне, но опытный и старый, как позже выяснилось, пес, видимо чувствуя опасность, ни за что не хотел оставаться. Тогда мой коллега так рыкнул «Зитцен!», что бедное животное тут же, пардон, обмочилось, да еще и получило пинок под бок.
- Старый стал. Недержание, – то ли имея ввиду собаку, то ли себя, пояснил мой сменный. – Но вид у него все равно грозный.
Грозным пес мне уже не казался, но все же я не оставался один на один с преступным ночным миром.
- И вот еще что: если откажет рация, можно позвонить вот по этому телефону, – он записал мне номер. – А уж в самом крайнем случае можно открыть центральное окно и выскочить на улицу, но этого лучше не делать. Во-первых, потому, что оно связано с сигнализацией, а во-вторых, можно нарваться на уличную полицию. А полиция тоже с оружием. – Он придирчиво, как мне показалось, посмотрел на меня. – У нас уже был случай, когда по ошибке застрелили туриста, похожего на бандита.
Успокоив меня таким образом, он ушел отдыхать, не забыв пожелать мне спокойной ночи.
Естественные надобности заявили о себе почти сразу после его ухода. Я решил потерпеть и не рисковать. Когда появятся инкассаторы, я точно не знал, но я сразу вспомнил, что кто-то из приближенных Наполеона, правда, не из страха перед инкассатором, а перед императором, вот так же терпел, пока у него не лопнул мочевой пузырь...
Уже совсем стемнело, и я развлекался только редкими клиентами денежного автомата. Вернее их ногами, которые были мне видны. Примерно чрез час я не выдержал и встал все-таки из-за стола. Судьба наполеоновского сподвижника меня мало устраивала....
И тут я услышал, как за моей спиной поворачивается ключ в той самой двери, откуда должны появиться инкассаторы. Случайностей, как давно известно, не бывает только в хорошей худлитературе, а в жизни их сколько угодно. Но чтобы в тот самый момент, когда я встал – это даже для реальной жизни было чересчур!
Я затаил дыхание; по-моему, мой мудрый пес тоже. Если инкассаторы и видели наши силуэты на фоне окна, то они наверняка подумали, что в офисе установили скульптуру «пограничник с собакой». Не знаю, сколько времени я так простоял. Сколько может человек не дышать? Ну, не намного дольше...
Когда я все же перевел дух и рискнул включить свет и оглянуться, ни инкассаторов, ни банок в офисе не было. Я посмотрел на часы. Они показывали ровно десять. Я это хорошо запомнил, потому что тут же началась стрельба. Где-то на улице. Причем не одиночными выстрелами, а беспорядочная пальба, как в плохом фильме.
Первое, что мне пришло в голову – напали на инкассаторов! Я схватил рацию и стал орать: «Централе, централе! Слышу выстрелы, но не знаю где! Как слышите? Прием!»
Потом я сообразил, что ору на русском, и в «централе» меня могут не понять. Я перешел на немецкий, но и это не помогло. «Централе» безмолвствовала. Я бросился звонить по оставленному мне номеру. Номер был занят. Пальба, однако, не прекращалась. Больше я не выдержал, рванул изо всех сил на себя то самое «на крайний случай» окно. Сработала и завыла сигнализация. Я выскочил на улицу и сразу увидел всю картину... Городская площадь неподалеку от банка была полна народа, а над головами людей черное осеннее небо расцветало десятками огней.
Это был салют в честь какого-то праздника, о котором я, к сожалению, не имел никакого понятия (а следовало бы иметь, проживая в этой стране). Через пять минут прибыла полиция, а еще через пять какая-то дама в камуфляже. Она и была диспетчером из «Централе». Когда меня спросили, почему я оказался на улице, я сказал: « Стреляли...»
Никто не только не улыбнулся, но как раз наоборот, стали смотреть на меня, как на ненормального и больше вопросов не задавали, а отправили домой. Как они договорились между собой, не знаю, но деньги мне за дежурство заплатили, из чего я сделал вывод, что поступил не очень героически, но верно. Я даже оставил им свои координаты. Очень хочется еще чего-нибудь поохранять. Увлекательное оказалось дело. Но что-то не звонят.
Да, вот что еще интересно. Банки для инкассаторов, как я потом узнал, выставляют у двери только пустыми.
Борис ЗАМЯТИН,
«Русская Германия».
|
