Букашка без бумажки: как я потеряла паспортВ прошлом году, в конце октября, перед самым Днем Всех Святых и в первый же день по прилету в Нью-Йорк, со мной случились два происшествия, которым положено случаться со всяким провинциалом в Столице Мира. Во-первых, я по уши влюбилась в этот город. Во-вторых, потеряла украинский заграничный паспорт, который был ранее легкомысленно сунут в верхний карман рюкзака. 22/7/2001 Логической суммой этих происшествий должна была бы стать моя свежеарендованная квартира где-нибудь в Ист-Вилледже, неподалеку от прекрасного театра «Ля Мама», или, на худой конец, скромная картонная коробка в стратегической близости от теплой вентиляционной решетки метро. Но божественную логику в который раз одолели прагматические соображения: в дальнем кармане лежал обратный билет в Сан-Франциско, а в дальнем ящике – план поездки на историческую родину.
«Родина-то примет всегда, – так размышляла я, – а вот кто меня пустит в самолет без удостоверяющего личность документа?» И я отправилась в родное консульство плакаться.
Отстояла очередь в тесной комнатке, получила из-за окошка полезный совет и дорогую бумажку. Мне рекомендовали обратиться в полицию с заявлением о краже паспорта и получить по этому поводу письменную справку. И выдали, после уплаты мной 50 долларов на счет консульства, справку о том, что я обращалась в консульство с жалобой. (Следите за цифрами, они играют важную роль в этом рассказе, как и вообще в жизни!) Никакой бумаги, которая помогла бы мне приникнуть в самолет, консульство дать, увы, не смогло ни сразу, ни потом: украинские калифорнийцы должны обращаться за бумагами такого сорта только в Вашингтон.
В полиции все произошло весело и бесплатно. После заполнения бланка с жалобой я получила от чернокожей, какого-то «семейного» вида тетеньки в форме документирующую мою потерю бумагу. Теперь, по приезде домой – на Западный берег, – предстояло отправить эту бумагу (плюс денежный перевод на $80, пару фотографий и копию свидетельства о рождении) в украинское консульство в Вашингтоне. В обмен на них консульство должно было прислать «Довідку на повернення в Україну», которая помогла бы пограничной службе в Борисполе не спутать меня с мятежным майором Мельниченко и беспрепятственно пустить на родину. Обзвонив еще для очистки совести бюро находок в аэропортах, сквозь которые я летела до Бродвея и, услышав всюду в ответ уверенное «нет» на вопрос о паспорте, я пошла гулять по Нью-Йорку. До самолета оставалось десять дней, столько же пропущенных по забывчивости обедов и два десятка музеев.
В аэропорту все обошлось как нельзя лучше: на паспортном контроле была показана полицейская справка и бледная ксерокопия бумаги из сан-францисского подобия нашего ГАИ, удостоверяющей частичный допуск к колесному транспорту; меня пропустили. В Сан-Франциско я с облегчением выдохнула из легких тихоокеанский ветер, расставила по полкам русские книги с Брайтона и собрала «вашингтонские» бумаги. Отправке бумаг предшествовал звонок в консульство. Приятный женский голос заверил, что на обработку документов уйдет до двух недель, после чего мне будет отослана та самая справка. Я сунула бумаги в конверт для экспресc-почты (двухдневный FedEx) и стала ждать.
Прошло две недели. Прошла еще неделя. Преодолев пионерский трепет перед властями, я позвонила в консульство. «Мы направили запрос о вашем паспорте в Украину, ответа не было. Перезвоните еще через неделю».
Я затаилась еще на неделю. Позвонила. «Ответа нет, мы ждем вместе с вами». Тут мне пришло в голову разузнать, каков же механизм подтверждения паспортных данных. Оказывается, консульство посылает запрос в МИД Украины, тот же, в свою очередь, пересылает его в местный ОВИР. Чтобы сократить цепочку, я узнала номер факса местного ОВИРа и попросила консульство повторить запрос напрямую. Что и было любезно сделано, с присовокупленной просьбой ответить по факсу же. С учетом разницы во времени процедура должна была занять около суток, и я приготовилась через четыре дня расписаться в получении бумаги из Вашингтона.
Через неделю бумаги не было. Звонок в консульство. «Ответа нет, мы ждем вместе с вами».
Я упражнялась в устной украинской речи в течение месяца. Через месяц стала нервничать: приближался срок хирургической операции, в необходимости которой меня когда-то уверили киевские врачи, пора было брать билеты. (Для тех, кто не знает: билет Сан-Франциско-Киев в несезон стоит около 800 долларов, если покупать его за месяц до отлета и около 2.000 – если за неделю).
В очередной беседе с Вашингтоном я изложила эти соображения клерку, деликатно намекнув, что он будет одним из тех, кому я стану являться в белом саване по ночам после скорой гибели. Клерк всерьез расстроился и предложил мне попросить кого-то из украинской родни посетить родной ОВИР и взять справку собственноручно, чтобы переслать затем в Штаты. Что и было сделано.
Не спрашивайте меня, почему я хотела увидеть справку собственными глазами и переслать ее собственноручно. Не спрашивайте также, почему через пару дней я звонила в Вашингтон узнать, довез ли супернадежный FedEx мою бумажонку. Я, признаться, волновалась: в сочиненной земляками Тараса Григорьевича справке было две грамматических ошибки, одна из них в самом начале – «справка» вместо «довідка», и консульство могло попросить ее переделать. К счастью, обошлось (у меня было подозрение, что орфографические ошибки послужили лучшим доказательством подлинности документа). Услышав из столицы «получено», я напомнила, что консульство располагает предоплаченным конвертом ускоренной почты и стала ждать вожделенной справки, которую мне обещали незамедлительно. Еще через неделю позвонила вновь – напомнить, что я все еще жду ее. Кажется, я почти кричала и вообще вела себя недипломатично. Еще через неделю «Довідка на повернення в Україну» лежала на моем столе.
Угадайте с двух раз, хотелось ли мне ее использовать, прошу прощения за двусмысленность, по назначению? А вот и нет. Я таки купила билет в Киев, и не только «по медицинским показаниям». Очень люблю этот город, несмотря на то, что его служебные кабинеты населены преимущественно нечеловеками. Хотя такая любовь, наверное, – тоже медицинское показание...
Осталось досказать совсем немного. На пограничном контроле в Сан-Франциско чиновник бегло просмотрел мою справку и принял рюкзак. Так же рассеянно ее разглядывали все, кому мне приходилось показывать ее за время 20-часового перелета.
В аэропорту «Борисполь» юный пограничник долго перечитывал документ и сверял с усталой до невозможного мной мою жизнерадостную фотографию. Ушел к начальству советоваться, отставив меня в сторону. После вернулся и попросил «еще какое-нибудь удостоверение личности». Я извлекла ID штата Калифорния, и он опять прошел куда-то советоваться. Очевидно, ламинированная карточки из американского ГАИ выглядела убедительней, чем бумага со штампом украинского консульства в Вашингтоне, ибо меня пропустили.
Я оформила в пункте розыска багажа пропажу рюкзака и подошла к таможеннику. «Депортация?» – спросил тот, увидев справку, и начал методично исследовать содержимое бывшего при мне маленького рюкзачка. Рассмотрев находившееся там самое дорогое: альбом классика американской живописи Эдварда Хоппера, нарядный комплект нижнего белья и фотографию рыбки на суше, он отпустил меня с Богом. Здравствуй, Родина.
ПОСЛЕСЛОВИЕ. Общее время получения «Довідки» по описанной схеме – три месяца. Для восстановления утраченного паспорта ОВИР потребовал из Вашингтона подтверждения факта выдачи «Довідки». No comments.
Восстановление американской визы в консульстве заняло два часа и обошлось в 45 долларов.
Некое соображение не выходит у меня из головы и заставляет терзать сейчас клавиатуру лэптопа вместо того, чтоб погулять на свежем воздухе. В этой истории я оказалась в очень выигрышном положении: у меня была крыша над головой, и у меня было достаточно денег на международные и междуштатные переговоры и переписку, а дома меня ждала мама, готовая мне помочь. К счастью – поскольку никого из украинских чиновников по обе стороны границы не интересовало, каким запасом времени и денег я располагаю. И что-то подсказывает мне, что вряд ли они согласились бы ссудить деньгами «на жизнь» в ожидании справки нелегальную трудовую мигрантку (няню или сиделку, каких здесь множество), оказавшуюся вдруг без денег и документов. Даже если бы она просила об этом чистісінькою українською мовою.
Анжелика ХИЖНЯЯ.
|
