Отсюда пошла безвизовая ЕвропаКак винодельческая деревня дала имя не только международному договору, но и целому явлению европейской жизни. 1/7/2001 Вот она – площадь Шенгенского договора, украшенная тремя стелами со звездами и разноязыкими табличками, рассказывающими о том, что здесь произошло. А напротив памятника – клумба, по иронии судьбы высаженная в форме русской буквы «Ш». Вот тут, на этих уютных волнах Мозеля, 14 июня 1985 года покачивался прогулочный кораблик «Принцесса Мария Астрид», на борту которого представители ФРГ, Франции и государств Бенилюкса (Бельгии, Нидерландов и Люксембурга) сделали первый шаг к нынешней просторно-безвизовой Европе.
Теперь слова «шенгенская виза» стали настолько привычными для путешествующего люда, что даже те, кто отлично знает все ее преимущества, не всегда отдают себе отчет в том, откуда взялось это определение.
Разрешите представить: деревня Шенген. Население – около 370 человек. Местоположение – люксембургский берег Мозеля, в треугольнике, где сходятся границы Франции, Люксембурга и Германии. Те самые границы, которые Шенгенский договор сделал в значительной степени условными, оставив от них лишь навечно запертые зданьица бывших таможен, да небольшие синие щиты с золотозвездным кругом и названием страны. А имя этой деревушки стало обозначать целое явление современной европейской жизни.
Глухое захолустье? О нет! Шенген не так прост, как кажется. Задолго до приобретения широкой международной известности эта деревня по праву несла звание ворот Мозельской винной дороги. Это здесь, на горе Святого Марка, взращена та лоза, которая дает неповторимое вино, знатоки более всего ценят Пино Блан и Риванер. Славное винодельческое прошлое деревни подтверждают и местные достопримечательности – древние прессы, с помощью которых местные мастера давили «солнечную ягоду».
Так что и мозельское вино начинается с Шенгена. А дальше по всему берегу, до самого Вассербилига, почти сплошь виноградники, виноградники, виноградники... С горы Штромберг (тоже рядом с Шенгеном) открывается удивительная панорама речной долины, полная какого-то первозданного уюта.
Да и то сказать, следы человека, обнаруженные в этих местах, восходят не много не мало – к бронзовому веку. Первого письменного упоминания о своем существовании Шенген удостоился в 877 году – тоже, прямо скажем, довольно давно.
В 1390 году был возведен Шенгенский замок. И пусть он невелик, но его башня сохранилась в первозданном виде и по сей день, хотя здание перестраивалось – заметим, с использованием оригинальных материалов – после разрушений войны 1812 года. Сейчас здесь центр отдыха, опекаемый религиозными и благотворительными организациями. К числу самых знаменитых здешних постояльцев можно отнести Виктора Гюго, побывавшего в Шенгене в сентябре 1871 года. Между прочим, рисунок писателя, запечатлевшего древний замок, хранится сейчас в Государственном музее Люксембурга.
Есть в Шенгене и площадь Европы, украшенная «Домом Коха» – еще одной местной архитектурной достопримечательностью, возведенной в 1779 году. Теперь здесь хранится примечательное собрание документов по европейской проблематике и истории Шенгенского соглашения.
От Пасхи до октября по Мозелю курсируют прогулочные суденышки, с борта которых перед вами во всем великолепии предстанут городки и деревеньки, церкви и соборы, виноградники и поля, мосты и дороги...
Да, эти края не обделены историческим прошлым, недаром здесь можно встретить постройки, возведенные еще во времена римских цезарей. А каков сегодняшний день Шенгена и его окрестностей?
Об этом мы беседуем с мэром здешней коммуны Роже Вебером. Она носит название... нет, не Шенгена, а одного из трех входящих в нее деревень – Ремершена. Дело в том, что он самый населенный из всех – 560 человек. А уж маленькому Вентранжу с его 320 жителями трудно претендовать на лидерство. Хотя и там, на горе Фельсберг, украшенной статуей святого Доната, тоже родится совсем не худое вино.
В коммуне сейчас сохраняется 50 винодельческих хозяйств, а в кооперативные погреба к югу от Ремершена закладывается до 55.000 гектолитров мозельвайна. Да, виноделие – традиционное занятие здешних жителей, и сейчас оно тоже не в загоне, но все больше молодых ездит на работу в столицу, благо до нее меньше трех десятков километров. Но там – бюро, фирмы, концерны, банки и прочие возможности найти хорошо оплачиваемую конторскую работу. Бывает, что так прерываются давние династии, ведь ремесло виноградаря чаще всего передается по наследству.
Роже Вебер знает, о чем говорит: он сам из такой семьи, и своего занятия не оставил, даже будучи избранным на пост мэра. «Вообще-то я должен заниматься делами коммуны всего 12 часов в неделю. На деле выходит раза в три больше. Ну да что уж теперь...» – говорит он. Какие же проблемы занимают его рабочее время?
А вот представьте себе, что после строительства нового автобана Саарбрюккен – Люксембург население коммуны может увеличиться вдвое! Надо к этому должным образом подготовиться или нет? Да и сама скоростная магистраль, по мнению местных жителей, должна пройти так, чтобы не исказить непоправимым образом традиционный мозельский пейзаж, – не на высоких опорах, а органично вписавшись в ландшафт. Ведь собирались же лет пятнадцать назад в этих местах – как раз между Шенгеном и Ремершеном – построить атомную электростанцию, да потом из-за протестов жителей передумали, не скрывает радости мэр. АЭС все же возвели, но в 10 километрах от Ремершена – во Франции.
Каково живется его избирателям в соседстве с самой известной деревней Европы? А ничего живется, нормально. Причем и не местным тоже. Коммуна дала приют 60 беженцам из стран бывшей Югославии – и все в порядке: никто ни с кем не ссорится. Вообще, среди неполных полутора тысяч обитателей «страны трех границ», как продолжают называть эти места, есть представители 16 национальностей, рассказывает Роже Вебер.
Языковая ситуация весьма типична для Люксембурга. В быту местные жители говорят на родном – люксембургском – языке, довольно близком к немецкому. Но к тому же каждый из них с ранних школьных лет овладевает не только литературным немецким – «хох дойч», но и французским. И такие трилингвы в здешних краях не исключение, а норма.
С главами соседних коммун из сопредельных стран – французской Апаш и германской Перль – у Роже Вебера прекрасные отношения и полный деловой контакт. Так же, как и у всех прочих жителей. Достаточно сказать, что у Шенгена помимо вина есть и еще одна статья дохода – довольно неожиданная. Речь идет об автомобильном топливе. Нет, в окрестностях идиллической деревни вы не обнаружите ни нефтяных скважин, ни нефтеперегонного завода. Но зато в Шенгене целых семь бензоколонок, на которые каждый уикенд приезжают заправляться тучные стада автомобилей из Германии, где горючее заметно дороже. Вы не представляете, какие собираются очереди! Добавим, что таким же манером скупают сигареты, кофе, да и все, что дороже на том берегу Мозеля, – ничего не попишешь, беспошлинное обращение товаров.
Зато аренда жилья в Люксембурге обходится чуть не вдвое дороже, чем в ФРГ или Франции, и кое-кто переезжает туда. Словом, рыба ищет, где глубже...
А ведь, между прочим, для того, чтобы люди могли сами решать подобные проблемы без участия государства, и задумывалось Шенгенское соглашение. Что ж, замысел выдержал проверку временем.
Александр СТЕПАНОВ.
|
