СТАНОВЛЕНИЕ НОВЫХ НЕМЦЕВВ 2015 году в Германию прибыли 1,1 миллиона беженцев и соискателей убежища, а в нынешнем ожидается еще от 300 000 до 400 000 человек. Многие из новоприбывших убеждены в том, что после окончания войны они вернутся в свою страну. Германская административная практика исходит из той же предпосылки, однако история изгнания и миграции показывает, что многие из них останутся. 25/10/2016
|
|
От «бытия немцем» к «становлению немцем»: вызовы миграционного кризиса могут создать условия для ситуации, в которой выигрывают все
|
Одни останутся потому, что обратный путь в родную страну для них закрыт, другие – потому что они во время своего пребывания «пустили здесь корни».
Как пишет Deutschland.de, по поводу отношения к этим людям в Германии разразился политический спор, в котором резко противостоят друг другу две стороны. С одной стороны – те, кто стоят под вывеской «Культура гостеприимства» и демонстрируют свою готовность помочь этим людям. С другой – те, кто вообще не хотел впускать их в страну и думает лишь о том, как бы их поскорее отсюда выдворить. А посередине огромная масса тех, кто испытывает смешанные чувства – от опасений по поводу агрессивного дискурса одних до сомнений по поводу уверенности других в возможности интегрировать всех мигрантов.
И вот снова германское общество ведет дискуссию о своей идентичности и обсуждает вопрос: «Кто такие немцы и кем они хотят быть?»
Для тех, кто рассуждает о предзаданной этнической идентичности, конечно, не может быть никаких «новых немцев». Для них немцем являются с рождения, а стать им не могут. Для тех, кто определяет «бытие немцем» через культуру, вполне можно стать немцем, но при условии преодоления очень высокого барьера культурной ассимиляции. Как правило, за культуралистским определением бытия немцем скрывается антиисламский эффект. Подтекст такой: мусульманин не может стать немцем. Таким образом, этническое и культуралистское определение сводятся к дискурсу исключительности. Их главная цель заключается в том, чтобы установить барьеры, мешающие попасть в Германию, как можно выше и держать их как можно дольше.
Только вот в Германии есть одна проблема, а именно – очень низкий показатель рождаемости. Страна нуждается в иммиграции, если собирается и дальше сохранить свою позицию в мировой экономике, свой уровень благосостояния и все льготы социального государства. В таких случаях говорят о социальной репродукции, заполняющей лакуны в биологической репродукции.
В этом нет ничего нового: со времен поздней империи в конце XIX века, когда Германия превращалась из аграрной страны в промышленную, наряду с сильной внутренней миграции постоянно увеличивался приток извне. Причем волнообразно, вырастая с каждым новым политическим кризисом. После Первой и особенно после Второй мировой войны, потом в 1960-е годы приток «гастарбайтеров» и наконец, после крушения «восточного блока».
Утверждения, будто Германия – не страна иммиграции, являются обычной неправдой Республики, в которую она уверовала. На самом же деле «новые немцы» были и в прошлом, причем именно благодаря им была восстановлена страна, выросло ее благополучие. И многим из них стать немцами не мешали ни этнические, ни культуралистские определения «бытия немцем».
Современные общества никоим образом не должны отказываться от идеи национальной солидарности. Однако они должны заменить эксклюзивное определение нации инклюзивным. Инклюзивное понятие нации и открытое, гибкое устремленное в будущее общество прекрасно сочетаются друг с другом. Более того, дополняют друг друга и поддерживают.
Можно назвать пять критериев «бытия немцем» в современном обществе. Два из них имеют социоэкономический характер. Обычно исходят из того, что человек способен прокормить себя и свою семью собственным трудом. Естественно, существуют системы социального страхования, однако они нужны лишь в самом крайнем случае и не предназначены для того, чтобы облегчать людям жизнь.
Далее, этому трудовому этносу соответствует возможность сделать социальную карьеру. Не только потому, что это является признаком открытого общества, но и, прежде всего, потому, что это не даст возникнуть в обществе сильному расслоению, когда мигранты будут вынужденно находиться в самом низу социальной лестницы из-за их происхождения, имени, цвета кожи, религии или пола – даже в том случае, когда социальный рост начинается еще в детском возрасте.
Помимо двух социоэкономических можно выделить и два социокультурных критерия «бытия немцем». Речь, прежде всего, идет об убеждении в том, что религиозная вера является частным делом каждого и не обладает никакой силой в определении социального и политического порядка. Это не исключает того, что каждый человек может участвовать в жизни немецкого общества, исходя из принципов своей веры. И еще один социокультурный критерий – каждый волен вести жизнь в соответствии с собственными представлениями, не руководствуясь предписаниями своей семьи.
И наконец, «быть немцем» или «стать немцем» нельзя, не признавая обязательности Основного закона.
Не исключено, что некоторые из давно живущих в Германии людей не удовлетворяют какому-либо из этих критериев. Но тогда получается, что эти критерии не являются каким-то «фейсконтролем» на пути получения гражданства, но являются неким «крутящим моментом» в ревитализации общества. Эта ревитализация должна предполагать и тех немцев, которые чувствуют себя отрезанными внутри общества, потому что все большие перепады между процветающими городами и теряющими население сельскими регионами заставляют их чувствовать себя лишними.
Значение такой ревитализации часто недооценивается, и все же, без нее невозможно самоутверждение демократических обществ. В этом смысле то, что на первый взгляд кажется нагрузкой на немецкое общество (а именно, размещение, обеспечение всем необходимым и в конечном итоге интеграция приехавших в Германию беженцев), может обернуться проектом по ревитализации, который позволит немцам укрепить свою политическую и экономическую стабильность на ближайшие десятилетия.
Интеграция 1,5 миллиона человек в немецкое общество не может поэтому быть какой-то «мерой» или «административным актом», предпринимаемым государственными органами – речь идет о длительном процессе, в ходе которого государство, рынок труда и гражданское общество должны активно взаимодействовать. Этот процесс будет неизбежно сопровождаться сбоями и разочарованиями, поскольку большинство тех, кто сюда приехал, не обязательно должны обладать предпосылками, необходимыми для рынка труда в Германии. Стало быть, требуется «инвестировать» в этих людей, вкладывать деньги в их языковую подготовку, в образование.
Речь идет о том, чтобы охватить этими программами как можно большее число людей, и в ходе этого «empowerment» не поддаться влиянию юридической «сортировочной машины» германских госорганов, т.е. избежать правовой классификации на «субсидиарно нуждающихся в защите», «признанных соискателей убежища» и «терпимых». Но если люди останутся, и в них не будут делать инвестиции, то они в итоге обойдутся немецкому обществу намного дороже.
Проект по превращению беженцев в «новых немцев» следует императиву превратить драматичную ситуацию с миграционным кризисом в ситуацию, где выигрывают все – как беженцы, так и само общество. А вот фундаментальное отвержение и ненависть рождают как раз то, чему они хотят воспрепятствовать – распад общества, которое уже не в состоянии выполнять стоящие перед ним общие задачи.
Херфрид МЮНКЛЕР, Марина МЮНКЛЕР.
|
