ШЕСТЬ ВИДОВ ФРАНЦУЗСКОЙ ЛЮБВИ ч.1Моя бабушка, на одну какую-то часть Бенуа, всегда мечтала, чтобы я вышла за иностранца. Ей казалось, что наша страна меня недостойна. Я мужественно сопротивлялась ее матримониальным планам. Но когда я сообщила ей, что еду во Францию по программе студенческого обмена, она просияла. За оставшиеся пару месяцев до отъезда она окончательно уверилась, что домой я не вернусь, а потом и ее заберу на Лазурный берег. 1/2/2000 
Я уезжала в панике, ощущая себя предательницей. Ни за какого иностранца я выходить замуж не собиралась. Я хотела просто посмотреть страну. Программа предоставляла визу на три месяца с правом работы. Но бабушкины надежды дышали мне в спину. К счастью, они не оправдались. Но мне довелось познакомиться с шестью видами французской любви и таки выбрать любовь к Родине.
ЛЮБОВЬ К ГОСТЯМ
– Машечка! Куда ты едешь?! – говорили любящие друзья. – Ты там умирать будешь – стакан воды тебе никто не подаст! Это же не люди! Там у них – ты подумай! – для гостей таксофоны установлены – чтоб на халяву не звонили.
И они были правы. Эти парижане!.. Я меняла квартиру в Париже семь раз, таскалась, бедная, с сумками, и ни одна нечеловеческая сволочь не предложила помочь донести. Но я подозреваю, что они просто думали, что я ради спортивного интереса багажи тягаю. Любой нормальный там берет такси, когда сумка случается тяжелее трех кэгэ. Но знаю, что пади я тогда в изнеможенье – стакан воды бы мне дали. Потому что, хоть в этой стране и нет бесплатной воды, но народ очень гостеприимный. По-своему. В гости зовут все время. Так и спрашивают: «Не хотите ли зайти на чашечку кофе?» Не соглашайтесь! Они только говорят, что «на чашечку кофе»! Так что первое слово, которое я выучила в Париже, было «убирайся»: «дегаж, идиот!».
Гостей любят нежно. Сняв комнату за 300 долларов в месяц на буржуазной улице с поднадоевшим по книгам названьем Борепэр, я удивлялась гостеприимству хозяина квартиры. Стоило его жене отлучиться из дома, как в дверь начинали звонить его бесчисленные подружки. Точно за пятнадцать минут до возвращения жены гостьи вылетали из квартиры, застегивая на ходу различные детали туалета. Да, Жан-Франсуа был маленький, но очень гостеприимный! Как город, в котором он живет.
Париж маленький. Из одного конца до другого – тридцать минут на метро. Три часа пешком. Пять миллионов жителей. И Париж раскрывает объятья всем: от китайцев до африканцев. Въезжающие в город через северные ворота удивляются отсутствию белых лиц на улицах. Африканская культура всепобеждающа. В Париже на каждом шагу находится магазинчик африканских товаров, в каждой квартире обязательно есть тамтам, африканские статуэтки и ткани как предмет декора, и вообще во всех веселых туристических местах обязательно услышишь тамтамовую дробь. В северных картье живут одни негры. Постепенно к этому привыкаешь, только стараешься как можно меньше появляться в этой половине города. Это абсолютно безопасно, тебя не убьют, не ограбят, просто там даже я, чистокровная восточная женщина (если не считать бабушкиного Бенуа), ощущала себя блондинкой. Комплексы.
ЛЮБОВЬ К ДЕНЬГАМ
Я жила в Париже три месяца, денег у меня было мало. Нужно было или работать или экономить. Какой же дурак в Париже станет много работать? И я экономила. Тратить можно было в среднем по 3-4 доллара в день. Когда экономия не помогала...
Во Франции очень легко познакомиться. Для этого нужно сделать вид, что ты фотографируешь Нотр-Дам или Эйфелеву башню. Со всех сторон к тебе тянутся желающие свести знакомство. Они думают, что все туристки приезжают в Париж, возмечтав о романтике. Ха! Не тут-то было! Я мечтала о еде.
Я говорила, что сейчас тороплюсь, что живу в гостинице, поэтому телефон не даю. Тогда давали телефоны мне. На следующий день я звонила и сообщала, что свободна с семи до девяти, «потому что». И мы шли ужинать в ресторан, после чего я говорила: «Счастливо! Перезвоню завтра». И я, конечно, не перезванивала. И грубо думала при этом: «Париж хочет меня иметь. Ни фига. Это я буду иметь Париж». В общем, я не голодала. Кроме того, теперь я спокойно могу жить в Париже на двадцать франков в день, если у меня уже будет оливковое масло и проездной на метро.
Потом мне надоело каждый день изображать романтику и рассказывать о своей стране. Занялась делом. Да, эмигранту найти работу в Париже очень сложно. Почти невозможно. Потому что у них вообще безработица, особенно среди тех, кто работает головой, а не руками. Но я отправилась во Францию по программе, предоставляющей мне право работать три месяца кем захочу. Я трезво оценивала свои шансы на трудоустройство головой, решила попробовать работу официанткой.
Сначала я пыталась подработать в русском ресторане у нашего выходца-армянина. Тридцать пять франков в час. Шесть долларов. Лева, гражданин Франции, часто и подолгу говорил о нестабильности в России. Единственный способ выжить в бывшей его стране, по Леве, это поскорее ее покинуть. Сам он когда-то женился на француженке. Это обычное дело – марьяж нуар, «брак по-черному». Люди встречаются, люди не влюбляются, но... люди женятся. Хотят стать гражданами. Служба эмиграции наблюдает их семейную жизнь в течение трех лет, после чего есть гражданство и можно разводиться. Дочка Лиза крещена в армянской церкви на окраине Парижа.
Когда левино армянское желание дать мне французское гражданство вышло за рамки, я начала работать в ресторанчике у другой нашей выходки, мадам Натали Разумовски, красивой и умной женщины, троих детей которой звали Самюэль, Владимир и Миша. Работать было весело, пока некий красавец-мужчинка не заявил при своей даме, что я плохая официантка, но очаровательная девушка, и если у меня есть свободные вечера... Он имел в виду совместные выходы в свет, а вы бы что подумали?
Вот и я поняла, что нужно срочно менять профиль. В смысле работы. И я устроилась хранить детей, или как это по-русски...
– У меня пять детей, вас это не пугает?
– Нет, ничуть!
– Самому маленькому двадцать месяцев!
– О, это отлично!
– У нас собака. Она, правда, очень милая...
– Замечательно!
– Мы живем в Рамбуйе. Билет от Монпарнаса стоит сорок франков, это ничего?
И тут я призадумалась... После покупки билета у меня осталось двадцать франков. Назад пути не было. В дороге я судорожно размышляла, кормят ли еще двадцатимесячных детей грудью и если да, то входит ли это в мои обязанности. И чьей тогда грудью?
И я начала жить в деревне. У семьи был замок, «дикий лес» с оленями и кабанами, бассейн и эта небольшая деревушка. Какие-то домики сдавали для нечленов семьи, но в общем, когда милая собака убегала за ворота, ее искали всей деревней.
Это была интересная семья. В ней блюли чистоту французского языка и не употребляли арго, на котором говорит весь Париж. В доме (он, правда, был дачным домом) не было ни радио, ни ТВ, и было только одно зеркало, которое сплющивало, в результате чего у меня была депрессия все две недели моей работы. Через две недели с каникул должна была вернуться Анжелик, которая работала в этой семье уже год, бедняжка.
К детям я отношусь хорошо. Ненавидела, в общем, я только старшего, тринадцатилетнего оболтуса, занимавшегося верховой ездой, горными лыжами и прочими «занятиями, достойными джентльмена», но не знавшего элементарных математических правил. С остальными четырьмя отношения складывались идиллические. Благодаря этой сумасшедшей ораве мне удалось побывать в Евродиснее, в котором были самые грязные туалеты, какие я видела во Франции. Если вы никогда не шли два километра от Диснейленда до паркинга, сжимая троих детей в объятьях, в одиннадцать часов ночи, то вы понятия не имеете о западной индустрии развлечений. Если ты уже потратил свои деньги, то всем плевать, как ты будешь выбираться.
Но самые интересные ощущения настигли меня уже на автостраде на обратном пути. Скорость была за сто шестьдесят, а дети все кричали и кричали в машине, играли в воздушный шарик, еще раз хорошенько ему наподдали, и он оказался перед бедной мамой-водителем. Шарик был большим, и за ним ничего не было видно. «Я подумала, что эта морда Микки – последнее, что я вижу в жизни, Мари», – сказала мне мама потом. А я подумала, что Уолт Дисней и не мечтал о таком успехе. Когда люди умирают, сжимая в объятьях Микки Мауса.
Читайте продолжение статьи:
ШЕСТЬ ВИДОВ ФРАНЦУЗСКОЙ ЛЮБВИ ч.2
Мария ТРЕЩАНСКАЯ.
|
