Хургада потрясла меня, как грушуЯ не помню, где и когда впервые повстречалась с этим словом. Может, в бесплатной газете. Может, в метро. «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – Хургада. И древние храмы Луксора». С тех пор Хургада застряла в моей голове длинной занозой, доставая кончиком до нервных центров. И тут очень кстати подвернулся выгодный вариант: две недели в четырех звездах, включая завтраки, ужины, перелет и трансфер – это аргумент, согласитесь. Не будьте снобами. 8/4/2010
|
|
Редкие минуты египетского зноя, когда на пляже практически нет туристов
|
Материнская нежность пустыни
Перелет в Египет и вот я и в Хургаде. На голове – панама, на носу – солнечные очки, в правой руке – большой чемодан, один на двоих с собственной сестрой. Она тоже оказалась чужда снобизма (это у нас семейное). Когда-то здесь, возможно, будет город-сад. Пока же вдоль недлинной дороги до отеля тянутся строительные площадки. Все ясно. Пустыня – это грамотный маркетинговый ход. После нее отель с прилегающей территорией кажется конечным пунктом развития цивилизации. Хотя, по справедливости, он и без пустыни честно выглядит на свои четыре звезды.
Местного представителя зовут Амр. Имя лаконично, но улыбка его широка, как пустыня вокруг. Русский язык не хуже, чем у тех, кого он приехал встречать в аэропорт. Амр быстро вклеил в паспорта визовые марки, без очереди провел нас через иммиграционный контроль, посадил в автобус и довез до гостиницы, не потеряв никого по дороге.
Здесь амровский конвейер клинит. Поначалу спокойный и свойский диалог Амра с дежурным портье по мере копания в каких-то бумажках становится все более оживленным, потом горячим, а под конец и вовсе похожим на спор двух кавказцев о футболе. Робко интересуемся, не случилось ли чего и не нужна ли помощь. Амр отвечает взглядом, исполненным нежной жалости. Так мама смотрит на описавшегося малыша. От этого взгляда становится еще страшнее.
«Ну, вот и все, – думаю обреченно. – Не успели приехать...» Но разговор заканчивается так же неожиданно, как и начался. Бой подхватывает чемоданы и увлекает нас в недра отеля, радостно помахивая ключиком. Так и не успев ничего понять, мы зачем-то кричим на бегу «Thank you!» окружающему пространству. «Добрый утро!» – хором отвечает пространство. Мы довольны друг другом.
Простота получше воровства
Еще здесь знают «русски хорошо», «добрый водка», «зайка моя» и много чего другого. И всегда рады поделиться своим знанием с нашим туристом. Каждый встречный норовит крикнуть что-нибудь позаковыристей. Как будто ты снова в школе и тебя дразнят. Помимо воли начинаешь отвечать в том же духе. Такая простота нравов действует на нервы. Но недолго. Скоро приходит понимание, что она – уникальный природный ресурс и глупо им не воспользоваться. Кажется, большинство приезжает сюда даже не за морем, а именно за этим.
Вот по пляжу движется человек исполинских форм, в годах и солидного вида. Итальянец. Навстречу – мелкий и шустрый инструктор аквацентра, из местных. Они приветствуют друг друга.
В переводе на местный язык «здрасьте» выглядит так. С истошным криком мужчины бросаются в объятия друг друга. Поцелуи и легкие хлопки по плечам, спинам и прочим частям тела. Начинается возня, тычки крепчают. Затем оба принимают боксерскую стойку. В воздухе мелькают кулаки. Исполин хватает мальца, легко отрывает от земли и трясет, как спелую грушу. Но тот ухитряется вырваться из объятий, крепко наподдав приятелю по голове, и падает с двухметровой высоты. После чего оба, радостно вопя, носятся по пляжу, забрасывая песком отдыхающих. Те реагируют спокойно: может, завтра им самим захочется поорать и побросаться песком.
Создается впечатление, что администрация отеля сознательно культивирует подобную незатейливость отношений. Для этого она прибегает к услугам аниматоров.
Хохочет тот, кто не участвует
Аниматоры, нанятые администрацией для вечернего увеселения туристов, являют собой характерный типаж средиземноморского авантюриста. После ужина отдыхающий люд тянется на свежий воздух мирно посидеть за столиком с кружкой пива. Ровно в 22:00 балаган стартует.
Аниматоры ныряют в гущу расслабленных курортников, хватают приглянувшихся девушек и вытаскивают их на сцену. Это подручный материал для конкурса «Мисс Римивера» (так называется наш четырехзвездный Эдем). Чтобы сподобиться такого звания, «мисс» для начала должны перецеловать за одну минуту как можно больше мужчин. По ходу дела девушки входят в раж и быстро созревают для второго тура. Он заключается в том, что мужчин надо раздевать, а снятое примерять на себя.
Побеждает «мисс» из Италии, на которой под конец марафона обнаруживаются два бюстгальтера, обмотанных вокруг талии поверх несусветного количества брюк и шорт. Нечестно. Ей помогала шумная компания соотечественников – они стали энергично раздеваться еще до объявления старта.
Дух противоречия на грани фантастики
Если здесь когда-то построят океанариум с экзотическими подводными тварями, это будет заведомо убыточное предприятие. Туда никто не пойдет. Потому что стоит нырнуть в Красное море в любой его точке – даже без акваланга, просто в маске, ластах и с трубкой, – как живьем попадаешь в «Одиссею капитана Кусто».
Кстати, еще об убыточных предприятиях. Турист – существо пытливое и непредсказуемое. Казалось бы, все предусмотрено: хотите просто плавать – есть неглубокая искусственная лагуна с чистым дном, где прогрета вода и можно не опасаться сесть на морского ежа (должно быть, опасение взаимное – иначе почему ежи туда не заползают?). Хотите нырять – за $15-20 вас доставят на катере в дивные места, накормят, дадут маски-ласты, покажут, куда плыть, и даже присмотрят, чтобы не утонули от восторга.
Но туристы, как муравьи, бредут 20 минут в обход пляжа по острым каменюкам, находят отмель, облачаются в снаряжение, неуклюже плюхаются в воду (ее по колено), с трудом выруливают на глубину, гребут до ближайшего островка. И там торчат. Только и слышно: «Фантастиш!», «Беллиссимо!», «Ух ты!» Персонал давно махнул рукой на этих нецивилизованных людей. Но приехала я – и наглядно показала новый предел человеческой дикости. То есть стала нырять прямо с пирса (до него идти ближе и по асфальту удобнее). Кажется, раньше этого никто здесь не делал.
Любовь верблюдами не измеришь
Если где в Египте и есть женщины, то только не в Хургаде. А если есть в Хургаде, то окруженные детьми, мужьями и условностями мусульманского быта. В гостиничном сервисе работают и вовсе одни мужчины. Поэтому любая свободная дама, пусть 80 лет и без ноги, становится самой прекрасной и желанной в этом краю. На нее низвергаются водопады комплиментов, взоров, вздохов и ахов. Это приводит к потрясающим преображениям. И то сказать, много ли надо белой женщине, отвыкшей от настоящей галантности? Пусть на неделю, пусть в пустыне, но почувствовать себя почти Клеопатрой.
Ну где, скажите, вы увидите влюбленного юношу, который дважды в день шлет своей пассии письма на четырех страницах мелким почерком без единого повтора? К каждому приложен сувенирчик с уверениями, что одаривание возлюбленной есть наивысшее счастье всей его жизни.
Правда, через пять дней этого романа наш номер захламляется открытками, календарями, ручками, тряпичными верблюдиками, скарабеями, браслетками, и я намекаю сестре, что недурно бы ее пылкому поклоннику найти другой способ изливать свои чувства. Он готов. Оказывается, он победитель национального конкурса народных музыкантов, о чем имеет свидетельство с печатью. И больше всего на свете любит петь традиционные песни под аккомпанемент старинного инструмента уд. На днях инструмент починят, и вот тогда...
Бедняга так и не понял, почему моя сестра стала избегать его общества, даже не дождавшись починки уда.
Или другая история. Он был местный гид. Она – русская девушка. На экскурсиях он рассказывал ей о своих чувствах. Она слушала рассеянно. На фоне древних храмов Луксора произошло драматическое объяснение: «Я все решил. Ты остаешься. Мы женимся». Она испугалась. Он расценил испуг по-своему и поспешил успокоить: «Я состоятельный человек. У меня есть квартира и 40 верблюдов. По нашим законам, половина будет твоя». Она отказалась. Ее смутило, что 20 верблюдов надо будет чем-то кормить.
Воздух Хургады густ от love stories. Но для меня их собирательный образ воплощен в следующей картинке. Вверху – луна и звезды. Внизу – он, она и море. Он что-то нежно говорит. Она отвечает. Потом она что-то рассказывает. Они смеются, смотрят друг другу в глаза. Полная гармония. Я точно знаю, что они не владеют общим языком.
Без окон и дверей тоже можно жить
Многие туристы посещают хургадский даунтаун, но обычно ограничивают маршрут сувенирными лавками на центральных улочках. Выход в люди следует начать с закусочной, где питаются местные жители. А после сытного обеда – перекур. Для этого существуют специальные заведения, где мужчины преимущественно трудоспособного возраста сидят целыми днями, глядят в телевизор и пыхтят кальяном. Я их понимаю. Попав в курильню, уже через три минуты забываешь, кто ты, зачем и откуда. Такая атмосфера. Многие уверены, что в кальян набивают какое-то особое зелье. Неправда. Только хороший табак и больше ничего. Максимум – ароматизированный (по желанию).
И все же простые египтяне живут не в курильнях. Сверните в любом месте в переулок и, несмотря на канавы, ямы, строительный мусор, стада одичавших кур и коз, презрев подступившие сомнения, продолжайте свой путь. Возможно, вы подумаете, что обитаемые дома не могут быть без оконных стекол, дверей, а иногда и без крыш. Еще как могут, потому что за полностью достроенный дом надо платить налоги. Да и к чему окна и двери? Жара ведь круглый год. Жилье, говорят хозяева, нуждается в доработке, но это со временем, а пока и так сойдет.
Да, разумеется, есть в Хургаде частные двух- и трехэтажные дома в чистеньких кварталах, с аккуратными садиками и спутниковыми антеннами, огороженные высокими заборами, за которыми стоят хорошие машины. Ну и что? Что мы, спутниковых антенн не видели?
Снова дома
Все имеет конец. Я дома. Торжественно достаю из чемодана подарок для спутника жизни. Я купила ему галабию. Это мужское платье от горла до пят, чистый хлопок. Спутник становится похож на застигнутого врасплох краба на мелководье. От примерки категорически отказывается. «Давай-давай!» – преследую его с галабией наперевес и для поднятия духа достаю другой подарочек – кассету с хитами популярного египетского исполнителя. Включаю. Муж уходит. Пока – только в другую комнату. Бедняга, он не был в Хургаде. А галабию я сама буду носить. Мне очень к лицу.
Наталья МИЛОРАДОВА.
|
