В Иране все спокойноШестое апреля 2007 года. Не знаю почему, но именно этот весенний денек западные аналитики и журналисты объявили датой, когда должна начаться чуть ли не третья мировая. Западные газеты раззвонили по миру, что аккурат в пятницу США сотрут с лица земли добрую половину всемирной «оси зла» - многочисленные иранские военные и ядерные объекты. Сутками ранее репортер «Итогов» и приземлился в Тегеране, чтобы своими глазами увидеть, какими чернилами будет написана новая страница мировой истории. Но Армагеддона не случилось. К счастью, конечно. Старушка история, на мгновение задумавшись, неспешной поступью двинулась дальше. И мне оставалось лишь одно: расслабленно фланируя вдоль пресловутой «оси зла», наблюдать, как и чем живет современный Тегеран. Город, который многие на Западе называют всемирной обителью мракобесия и Средневековья. 11/5/2007 
Время тегеранское
Двое мрачных мужчин в униформе придирчиво рассматривают мой краснокожий паспорт, а затем жестами объясняют, что следует заплатить $50 за визу и ждать на скамеечке. Ожидание растягивается на три часа, и в зал прилета тегеранского аэропорта я вхожу в гордом одиночестве. Осматриваюсь, пытаясь разглядеть на привокзальной площади противотанковые ежи и дула зениток. Тщетно... Впрочем, позже выяснилось, что взрывы в этот день все же гремели. В районе Бушерской АЭС вооруженные силы Исламской Республики Иран провели противовоздушные учения, паля в небо из всех орудий, чем повергли российских строителей и атомщиков в состояние глубокого шока.
А тем временем Тегеран лениво просыпался - на 6 апреля выпал выходной день. Постепенно улицы заполнялись автомобилями и мопедами. Преобладают местные авто, сработанные по лицензии: например, «Прайд» - аналог корейской «Киа» (стоит он здесь $8 тыс.). О дорожном движении в Тегеране можно писать книги, правда, их никто не напечатает из-за обилия ненормативной лексики. Лично у меня сложилось впечатление, что, если на всех автомобилях отключить звуковой сигнал, город замрет в мертвой пробке. Хотя и без этого проблем хватает - на 18 млн жителей и приезжих иранской столицы приходится 8 млн автомобилей и примерно столько же мопедов. После трех-четырехчасового стояния на тегеранских перекрестках называть отечественные заторы пробками уже даже как-то неприлично.
И еще одно обстоятельство, которое меня поразило. В Тегеране канализация такая же, какой была во времена Средневековья, - то есть открытого типа. Вдоль центральной улицы проложены канавы, куда ведут стоки из жилых домов. Почему-то почти каждый житель считает своим долгом бросить в этот мутный зловонный поток либо пустой стаканчик от вражеской кока-колы, либо бумажку от суверенной шаурмы.
Тегеранские авгиевы конюшни чистят облаченные в лохмотья афганцы. Правда, встречаются и одетые в комбинезоны сотрудники муниципальных служб, которые занимаются работой чистой - например, поливают розы - их тут высажено невероятное количество. Еще Грибоедов в своих путевых заметках писал о том, как запахи нечистот в персидской столице смешиваются с запахом роз. Ничто не изменилось за века...
Самые уважаемые люди на улицах - это регулировщики. Они философски взирают на носящихся по тротуарам мотоциклистов и борющихся за сантиметры проезжей части водителей авто, иногда величественно взмахивая жезлом. Время от времени они степенно отходят к обочине и щедро украшают штрафными квитанциями машины, припаркованные вдоль нее. Иранцы очень законопослушны, а потому штрафы платят беспрекословно.
Шариат-фэшн
Как известно, все без исключения женщины в Иране носят платки. Особо религиозные - черные, а все прочие - разноцветные, но не очень яркие. Обращаешь внимание на то, что у многих молодых иранок на лицах марлевые повязки или переносица заклеена пластырем. Оказалось, это дань моде - большинство девушек категорически недовольны формой своего «персидского» носа, а потому делают пластические операции. Удовольствие стоит $2 тыс. Носы и носики при этом становятся подозрительно европейскими.
Прогулки по улицам утвердили меня в мысли о том, что Тегеран далеко уже не тот оплот Средневековья, о котором так любят писать журналисты. Большинство городской молодежи выглядит точно так же, как их сверстники из Лондона или Нью-Йорка: модные ирокезы, ухоженные «эспаньолки», пирсинг, подкачанные плечи и рваные дольчегаббановские джинсы. К вечеру на улицах появляются и девушки. Те же шариатские платки, но исключительно от «Шанель», «Этро» и «Гуччи», модные в этом сезоне стрекозоподобные очки, стильные джинсы и самые продвинутые «мобилы». Многие из них - на дорогих машинах, лихо лавируют в потоке, неистово сигналя. Все кафе и рестораны в городе закрываются ровно в десять вечера. И эпицентр ночной жизни переносится в огромный торговый центр «Голестан», что на улице Иран-Шираз. Здесь все во всполохах неона и рекламных щитах, а тинейджеры ходят, приобняв друг друга за талии, а то и пониже. Тут своеобразный островок свободы нравов, хотя особенно развязных могут одернуть охранники или прогуливающиеся тут же пожилые матроны. Если же дело происходит в городе, то полицейский может оштрафовать девушку в излишне смелом платье на сумму в $60 - для Ирана это большие деньги. Но молодежь придумала такой трюк: парни и девушки приезжают на улицу Иран-Шираз на своих машинах, паркуются напротив друг друга и тусуются через открытые окна, иногда даже держась за руки. С точки зрения шариата все невинно - каждый находится в своей машине.
Еще одна совершенно закрытая тема ночной жизни - частные мини-клубы, открытые в основном в подвалах, чтобы не было слышно музыки. На всякий случай, если нагрянет патруль стражей исламской революции, на вечеринках крутят только восточные мотивы, смикшированные местными ди-джеями в стиле «еврохаус».
Что касается еще одной приметы любого мегаполиса - квартала красных фонарей, то, как рассказывают знающие люди, в Тегеране функционирует порядка десяти тысяч публичных домов. Жрица любви на ночь с бутылкой виски и крошечными апартаментами в придачу стоит $500. Для сравнения: столько стоит новый мопед иранского производства. Так что есть из чего выбирать... Правда, у иностранца практически нет шансов на ночь с «девушкой-мопедом». Весь этот бизнес находится в сверхглубоком подполье, так же как и торговля алкоголем и наркотой. И если не выйти на «правильных» людей, все эти сомнительные удовольствия останутся недоступными, причем ни за какие деньги: кара за сутенерство и наркоторговлю тут жестокая - в лучшем случае пожизненно в зиндан. А в худшем - побивание камнями. Впрочем, о смерти столичные жители не любят говорить - Тегеран город веселый...
Под флагом веселого кролика
Воздух свободы, который все отчетливее ощущается в зловонии тегеранских улиц, дует и со стороны торгового центра в конце улицы Валиаср. Там я с удивлением обнаружил... магазин элитного женского белья с логотипом всемирно известного плейбойского кролика. На фоне воздушных трусиков и комбинаций странновато смотрелись брутальные шипованные ошейники, кожаные кандалы и плети-многохвостки. Не веря своим глазам, я зашел в магазинчик и на пороге встретил его владельца - респектабельного молодого человека, представившегося Хусейном. По его словам, это единственный магазин в Тегеране, а потому торговля идет весьма бойко. Бизнесмен похвастался, что с начала года он продал шестьдесят комплектов эротического белья для садомазо: «Осталось только два по $15. Скоро опять придется ехать за товаром во Францию». На вопрос, как это все соотносится с шариатом, он лишь пожал плечами: дескать, в Коране про ошейники ничего плохого не сказано, а Всевышний благоволит торгующим...
Раньше Хусейн торговал трикотажем и парфюмерией, однако два года назад супруга попросила его привезти из Парижа дамское нижнее белье. Отправившись за покупками на Елисейские Поля, Хусейн решил приобрести еще несколько комплектов неглиже на продажу. Подруги жены в мгновение ока раскупили товар, и Хусейн решил рискнуть: «Проблемы, конечно, были. Приходили инспекции и из ближайшей мечети, и из полиции, но пока все нормально. Все проверяющие приходят утром, к этому времени у меня выставлены длинные юбки и целомудренные кофточки или вообще весит табличка «Закрыто». А после полудня я открываю магазин и жду клиенток. Многие женщины стесняются мерить белье, поэтому я плотно закрываю шторы и дверь, а затем сам удаляюсь, оставив покупательницу наедине с помощницей. Клиенты у меня в основном постоянные, приходит много дипломатов, молодых красивых женщин-иранок. Иногда заходят мужчины, но они обычно очень смущаются». Кстати, в витринах соседних магазинов в изобилии выставлены короткие коктейльные платья ярко-алого и золотого цветов, модные очки и сумочки. Бизнес процветает...
Поклонение атому
Тегеран с его небоскребами, правительственными офисами, рынками и лавками в числе целей, по которым американцы собираются нанести свой «удар возмездия», не значится. Другое дело город Натанз, где расположен один из самых секретных объектов Ирана - центр по обогащению урана.
Едем на север. Километрах в тридцати от Тегерана слева от трассы в кустах притаился российский танк Т-80. Он размалеван в цвет «буря в пустыне» и держит под прицелом всю дорогу. Дальше город Кум - крупнейший религиозный центр Ирана. Главная достопримечательность - огромная шиитская мечеть, которую фотографировать категорически запрещено.
Один из объектов по обогащению урана мы увидели совершенно неожиданно. Мирный пейзаж с овечьими стадами и деревеньками вдруг сменился бетонными дотами и устремленными в небеса стволами зенитных батарей. Водитель-иранец с благоговением произнес лишь одно слово: «Атом!» Останавливаться на этом отрезке дороги запрещено - иранские спецслужбы начеку. А потому посмотреть на тот самый «атом» мне удалось на скорости более 120 километров в час. Все было похоже на поставленный на ускоренную перемотку видеофильм. Самого объекта не видно - он упрятан в сопках, на вершинах которых красуются пулеметные гнезда и зенитно-ракетные батареи.
В самом Натанзе явственно ощущается приближение войны - очень много людей в военной форме. Центральная улица заканчивается совершенно неожиданно - она просто упирается в гору, вершину которой венчает мечеть, подпирающая голубое весеннее небо. «Американцы нападут?» - спрашиваю у нашего провожатого. «Иншалла!» («На все воля Аллаха!») - пожимает он плечами. Угрозу войны тут воспринимают философски, как неизбежность, посланную свыше. Впрочем, воевать мало кто хочет. Наверное, именно потому иранцы так активно интересуются политикой - к двум часам дня свежих газет в киосках уже почти нет, а телевизоры в домах горожан работают едва ли не круглосуточно. Два местных телеканала сообщают новости и крутят столь любимые сердцу местных кумушек шариатские телесериалы. Еще один канал - исключительно религиозный. Тут звучат суры Корана, перемежающиеся с грустными персидскими напевами. Еще одна примета времени - Интернет. Свой сайт, оказывается, есть и у президента Ирана. Правда, войти в Сеть можно только в гостиницах или государственных учреждениях. Трафик бдительно отслеживают спецслужбы.
Места знать надо
Любой русский, попавший в Иран по служебной необходимости (туристов здесь практически нет), сразу же отправляется на улицу Фирдоуси, где по одну сторону торгуют серебром, а по другую - кожей. На «кожаной» стороне едва ли не все говорят по-русски, безошибочно узнавая наших людей в толпе прохожих.
- Заходите, - приглашает нас продавец на чистом русском и представляется: - Николай из Воронежа. Приехал сюда десять лет назад и остался. Вот как раз и чай вскипел. Только перед вами заходили русские, приехали с какой-то комиссией на атомные объекты, накупили по несколько курток, плащей и сумок. Так что теперь можно и почаевничать...
На улице Фирдоуси меняют валюту. Есть официальные обменные пункты, а есть просто уличные менялы, которые бродят по улице с пачками денег в руках. За $100 вам дадут почти миллион местных риалов - это толстенная пачка засаленных рваных банкнот.
В лавочках, торгующих серебром и копеечным антиквариатом, можно встретить и «приветы» с Родины - от высших советских орденов до знака «Мать-героиня». В книжной лавке углядел сочинения Владимира Жириновского и толстый, пожелтевший от времени том «Узбекская ССР» на русском языке.
...Иран - удивительная страна, где каждый видит то, что он хочет увидеть. Уверенные в том, что здесь пролегает «ось зла», обнаружат автоматчиков на улицах (они, правда, охраняют банки, но выглядят как патрули), женщин, закутанных до глаз, антисанитарию и культ личности Ахмадинежада. Те же, кто ищет восточную экзотику, увидят ажурные мечети, минареты, дворцы и беседки, словно из сказок Шахерезады. Кому-то приглянутся прекрасные иранки и местные сладости. А кто-то удивится неразменности ста американских долларов. Три дня я пытался потратить банкноту с ликом ненавистного иранцам американского президента, раскатывая по городу на такси и ужиная в приличных ресторанах. Не получилось... Григорий САНИН.
|
