Под сорокалетним слоем гильз«Ну зачем вы едете к этим диким мусульманам? Разве можно в здравом уме отправиться в Афганистан?» - округляя глаза знакомые принимались перечислять все восточные телеужасы, неуемный поток которых извергают на нас голубые экраны. Иногда очень сложно объяснить, что планета Земля по большей части состоит из мест, которые намного приятнее, чем кресло перед телевизором.
Мне очень нравится фраза писателя Джека Керуака: «...неважно, как ты путешествуешь, удачной ли была твоя поездка или ее пришлось сократить. Ты всегда чему-нибудь учишься. Учишься перемене своих мыслей». Восточный мир, наивный и мудрый, в чем-то загадочный, а где-то примитивный - противоречивый и всегда не такой, как ты ожидаешь. Он разрушает любые штампы и заставляет взглянуть на себя со стороны. Открывая Восток, ты что-то новое открываешь в себе и возвращаешься домой уже совершенно иным человеком. Разве этого мало для поездки в Афганистан? 28/5/2004 
Таджикский кордон оберегают российские пограничники. Перед прохождением таможни необходимо купить билет на катер в конторе с громким названием «Нижнепянджское пароходство». В «пароходстве» катерок этот единственный, плавает метров 500 туда-сюда через мутную стихию Пянджа и кушает $10 с пассажира.
Пешком к причалу спускаться запрещено. Вместе с бригадой афганцев, радостно тянущих на родину несколько дизельных генераторов и какие-то мешки, проезжаем мимо нескольких рядов колючей проволоки в потрепанном скрипучем ПАЗике. Любопытный военный с добродушной славянской физиономией сел на носу кораблика и грустно смотрел, как мы устраиваемся.
- Сережа, с нами поплывешь? - капитан и бухгалтер катера «Душанбе», пересчитав пассажиров, подмигивает пограничнику.
- Ты что! Меня ж там зарежут!
И уже сойдя на берег крикнул нам:
- Ребята, берегите себя! Возвращайтесь...
Елки-палки, никогда еще так сильно не хотелось повернуть обратно...
Порт-Шерхан только потому и «порт», что в прибрежную глину врыта деревяшка, за которую крепится швартовый канат единственного плавающего в Афганистан судна. Прямо с борта с вещами надо выпрыгнуть на осыпающуюся почву прародины арьев и по щиколотку в пыли взобраться на пригорок, где находятся ворота этой дикой древней страны. В наиболее пыльном месте набросали немного сена, натянули выцветший тент и посадили усатого таможенника. Такие ворота. Для порядка представитель власти слегка, самую малость, ощупывает рюкзаки.
В растерянности оглядываемся по сторонам: палатка таможни, будка пограничников и песок, везде песок. Как ездить, если не видно машин? В километре зыбким миражом дрожат какие-то сооружения, направляемся туда, но нас окрикивает англоговорящий афганец - попутчик по такси до Нижнего Пянджа.
- Вы куда? Там страшно. Много километров пустыни. Надо ждать здесь.
- Чего ждать?
Минут через 20 мираж поселка породил три светлые точки, которые вскоре выросли в раздолбанные тойотовские микроавтобусы. Проезд Порт-Шерхан - Кундуз стоит $2, или 100 афгани.
В происходящее за окном отказываешься верить. Снаружи яркие, ожившие полотна ориенталистов Белли и Кунстхалле: бескрайние пески, глиняные периметры занятых и покинутых жилищ, караваны нагруженных мулов и верблюдов, презрительно глядящие из-под платка на бензиновый транспорт бедуины-погонщики, чумазые дети на осликах, а иногда женщины в чадре или старики с седой бородищей да чалмой. Странно, что этот встречный - просто араб на статном скакуне, а не сам Магомет верхом на кобылице-женщине по имени Бурак... Кажется, что грань времен стерлась или заметена белыми песками азиатских пустынь.
Памятник бурного XX века - асфальтовая дорога со следами гусениц 15-летней давности. Советские танки когда-то должны были указать путь братскому афганскому народу из исламского средневековья в светлое социалистическое будущее. Теперь эти танки кое-где валяются раскореженные, приспособленные под амбары или просто так, а светлое будущее мы и сами променяли на кока-колу и гамбургеры. Но в далекой стране
Афганистан люди живут так же, как и тысячу лет назад, лишь потягивают минеральную воду - гуманитарную помощь от Nestle - и водят караваны по старой советской дороге.
В центре Кундуза не спешу отдавать водителю $10 - тот хочет на 100 афгани кинуть нас со сдачей. Пытаюсь жестами ему что-то доказать. Тут же вокруг нас собирается толпа, все улыбаются, всем интересно. Среди них нашелся и англоговорящий паренек.
- Все понятно! Сейчас разберемся. Давай деньги! - и тут же передает мои кровные жадине-водителю.
- Эй! Ты чего! Он два бакса сдачи недодал! - ору я ухмыляющемуся хаму, пока шофер и машина выбираются из толпы.
- Как это неважно? Я мистер с Украины! Для меня два доллара - это очень важно!
Но постепенно успокаиваюсь. Мистер я или нет?
Пробираемся по заполненным улочкам на южную окраину города без определенных целей. Везде что-то продают, кишат мотоциклисты, велорикши, прохожие, разукрашенные всевозможными рюшечками конные повозки, ослики и машины. Приближаются сумерки, и на Кундуз опускается облако смога, отчего происходящее кажется еще ирреальнее. Ближе к окраине людей меньше, но за нами бежит толпа мелюзги, что-то крича, смеясь и хватая за штаны. Цыкнешь на них - остановятся на несколько секунд, потом снова бегут. Слава аллаху, нашелся один мужичек-душман, добрая душа, рявкнул на мелких, надавал подзатыльников - вроде поотстали.
Установка палатки во дворе какой-то мастерской едва не стали гвоздем программы. Стараниями одного навязчивого англоязычного провожатого собралась просто неимоверная толпа: поглядеть на «хориджи» - иностранцев. Выручил Насир, просто схватил за руки да поволок к себе домой. Недовольная толпа поклонников еще минут 20 голосила под окнами.
- Многие из них тоже хотели бы пригласить вас в гости. Просто не додумались. Иностранцы обычно в отеле останавливаются, - пояснил младший брат Насира - Софиулла. Удивительно, сколько народу тут знают английский, причем довольно сносно! Вот вам и отсталая страна...
Когда расстилался достархан, в комнату, увешанную коврами и выложенную цветастыми подушками, зашел глава семьи - высокий седой Мухаммад. За едой, выяснив через Софиуллу, что мы путешественники, Мухаммад поинтересовался, сколько же на родине зарабатывает «белый мистер».
- 210 долларов в месяц, - «белый мистер» даже немного преувеличил.
Афганцы недоуменно переглядываются. Тут еще один сын Муххамада Салтан выдает какую-то фразу, и вся семейка заливается дружным смехом.
- Он говорит, - перевел, подавляя хохот, Софиулла, - переезжай жить в Афганистан,
здесь будешь зарабатывать гораздо больше. В Украине, что, компьютерщиков не уважают?
Что-то совсем не понравился мне афганский юмор...
Доев суп, принимаемся за второе - маленькие шашлычки, скорее всего из баранины. Софиулла как самый младший бегает за дверь и выносит каждому штук по 20 шампуров и тарелку со множеством специй. За дверью женские голоса, пару раз кто-то из женщин украдкой пытается заглянуть в комнату - еще бы, в доме живые «хориджи», без автоматов, не орут, не распоряжаются, просто гости... Но к достархану никто из них не садится, исключение только для Светки - мы же «подарок Аллаха». Отношение к гостям в любой исламской стране просто замечательное.
Хотя не совсем... Так и не понял, кто нас заложил, то ли сам хозяин дома, то ли кто-то из разочарованных «фанов» с улицы, но встревоженный Софиулла предложил выйти во двор, сказав, что там нас ждет один человек.
- Government policeman... - уточнил он.
Воображение тут же нарисовало дождливую ночь, воронок и людей в кожаных плащах. Немного приуныв, идем сдаваться на улицу...
- Салам-салам... - вежливый инквизитор, одетый в штатское (жилетку с карманами поверх чего-то вроде пижамы), здоровается и показывает удостоверение. В жутких местных каракулях нам не разобраться, верим на слово. Полицейский волнуется, трясущимися руками листает наши паспорта. Действительно боится? Или ему тяжело выполнять служебный долг вместо естественной мусульманской потребности в оказании гостеприимства? Убедившись в наличии визы (полученной в городе Бишкек за $30 и полдня), долго и проникновенно извиняется. Это понятно и без перевода.
- Он предлагает проводить вас в миссию ООН и угостить ужином, чтобы не обижались. Если хотите... - добавил Софиулла.
Мы не хотели. Поэтому вернулись в дом. Поговорив еще пару минут с полицейским, в комнату зашел сияющий глава семейства - жутко довольный, что «хориджи» предпочли остаться его гостями.
Все-таки визит чекиста имел не самые лучшие последствия. На следующий день семья Мухаммада не дала нам уехать в Кабул стопом - привели агента с автостанции и вместе с ним уговаривали воспользоваться микроавтобусом. Ночной гость призвал оградить украинцев от любой опасности, а автостоп, по мнению афганцев (справедливости ради добавлю, что также по мнению наших родителей и большинства знакомых), - как раз очень опасное занятие.
Южнее Кундуза уже не столь пустынно-экзотично. Тут меньше верблюдов и больше влаги. Долина вдоль какой-то речушки расчерчена артериями рисовых каналов. Светло-коричневую гамму пейзажа все чаще разбавляют вкрапления буйных южных оазисов, а иногда - трогательная зелень таких родных и странных здесь березовых рощ, ей-богу!
От нахлынувшей тоски по дому отвлекали проверки на многочисленных КПП - танковая гусеница поперек дороги, а рядом чахлая будочка. Военные деньги у водителей не клянчат, лишь деловито заглядывают в автобус, иногда выводят мужчин на обыск, а затем выписывают бумажку-пропуск до следующего КПП. Вопреки сложившимся представлениям, автомат Калашникова отнюдь не часть национального костюма любого афганца - вооружены, по крайней мере с виду, только полицейские и армия. Зато вышедшим из строя довольно габаритным оружием усеяны обочины и придорожные канавы. Через некоторое время все пассажиры маленькой, но вместительной «тойоты» нам для фото ищут железяку поприличнее.
- Танк, мистер! Акс! Акс? (Фото?)
Безумное эхо взрывов еще карабкается по стенам горных исполинов в окрестностях перевала Саланг. Порой пробуждаются призраки сорокалетней войны. Подъезжая к туннелю, соединяющему север и юг Афганистана - чуду советской инженерной мысли, - невольно обращаешь внимание на странные, раскрашенные красным камни на обочинах. Иногда там стоят указатели с надписями LM или MF. Шоссейная разметка стране без правил дорожного движения не особо нужна. Это предупреждения минных полей. Говорят, в афганской земле зарыто около 20 млн. мин, т. е. по одной на каждого жителя. Местные вряд ли отпустят вас гулять по незнакомой, пусть и очень живописной тропинке.
Расставаться с пассажирами «тойоты» было очень грустно. Выбираться из уже такого привычного микроавтобуса пришлось в пустынном вечернем Кабуле, в центре самой непредсказуемой столицы мира.
В ночь с 23-го на 24-е число месяца шабан 1424 года от Хиджры под звездным куполом древнего Кабула снился усталому путнику дивный сон. Снилась далекая непонятная страна Украина, где в это время шли дожди и ветер срывал с деревьев пожелтевшие листья. В городах жили странные люди. Жили вроде бы хорошо, в тепле и уюте, мылись горячей водой, а счастливы не были. Потому что каждый стремился решать все сам, не прислушиваясь к советам старших и более мудрых. Трудно поверить, но мало кто пригласил бы там странника в дом. Полицейские не стали бы помогать заблудившимся ночью «хориджи», даже не предложили бы фонарик, а скорее вымогали бы у несчастных бакшиш... О, Аллах, ты велик! Помоги Украине!
«Брррр... Приснится же такое! Долговато мы уже на Востоке», - думал я, выбираясь из палатки. Выбрался - и обалдел...
Вчера в 11 вечера, блуждая по вымершему центру Кабула и встречая лишь мусор, обреченно носящийся по пустому асфальту улиц, мы вдруг наткнулись на молоденького полицейского. Он быстро вник в ситуацию, проводил в парк и подсобил перелезть через ограду. Палатку ставить нам помогал уже другой полисмен - с усами, фонариком и АК-47. Разглядывая округу, я не мог не нарадоваться, что для ночлега мы выбрали некое возвышение с недостроенной кафешкой. Утром окрестные улицы превратились в многолюдный базар, торговцы давно уже приметили ярко-синюю палатку на холме и ждали развития событий. И когда мы стали выбираться наружу, некоторые даже вскарабкались на ограду, чтобы ничего не пропустить. Чуть поодаль находился наш ночной знакомый и зорко следил за «фанами». Гастроли запорожских путешественников в Кабуле прошли с аншлагами, популярный номер - сбор палатки и упаковка рюкзаков - собрал до шестисот зрителей, но на бис звезды выйти почему-то отказались...
Центр города лежит в долине, окруженной серо-коричневыми скалистыми холмами. Основные строения - двух-трех- этажные дома, сросшиеся вдоль узких улочек. На окраине мы видели до боли знакомые пятиэтажки-хрущевки - советский подарок. А самое высокое в Кабуле здание - девятиэтажный телецентр, рядом с которым и разместился приютивший нас парк.
Посетив немалое количество восточных рынков по пути, нам можно было бы и не обращать на них внимания. Но базар столицы Афганистана - это что-то потрясающее! Собственно полгорода и есть базар. В целом квартале продается только зеленый чай, сортов 70, а одна из улиц посвящена табаку и насваи. Толчея, разрисованные мотороллеры, носильщики тянут тележку с горой чайников в два человеческих роста. Вас зазывают, хватают за руки, просят попробовать, потрогать, понюхать свой товар. Целый квартал валютчиков с мешками денег. «Мистер, тест! Плиз, тест!» - просят обязательно пересчитать пачку афгани, обманывать, судя по всему, не принято, да и не получится - поглазеть на процедуру обмена собралось еще человек 15. Изюм сорока видов, урюк, курага, жареные бобы, миндаль, арахис, местные и пакистанские маленькие бананчики - и все это тоннами, глаза разбегаются! Через 20 минут блужданий по запорожским рынкам обычно у меня начинает болеть голова, а тут мы со Светкой уже полчаса торгуемся за шикарную тюбетейку. 160 - щелкает кнопками продавец и отдает калькулятор мне. Нееетушки, мотаю головой и набираю 70. В итоге сошлись на 100 афгани и расстались весьма довольные друг другом.
Общаться, кстати, без англоговорящих помощников оказалось не так уж трудно. Таджикский язык, дари и фарси очень похожи, что-то вроде украинского, русского и белорусского языков. Аллах велик - тот разговорный минимум, что мы узнали в Иране два года назад, оказался вполне пригодным и в этих местах.
Проезд по городу стоит 2 афгани (примерно 21 копейка нашими). Часто снаружи автобусы оснащены поручнями во всю длину. Если салон полный, можно ехать на крыше или прицепившись где-нибудь сбоку. Внутри автобус разделен на две части - мужскую и женскую. К внешнему виду женщин требования не такие строгие, как в соседнем Иране. Мы видели и совершенно запечатанных леди, и с непокрытой головой. Здесь все зависит от супруга. Собственно, и сам пророк Магомет не обязывал всех женщин укутываться чадрой, ну... кроме своих девяти жен, конечно. Светка без проблем ходила в футболке и джинсах. А косынку пришлось одеть только потому, что Афганистан - наверное, самая пыльная страна в мире.
Поднимаясь глиняными кварталами верхнего Кабула, невозможно отделаться от ощущения вневременности, сюрреалистичности происходящего. Мимо двух запорожских инженеров, сбежавших от XXI века, насупленные афганцы тянут бурдюки с водой в примостившиеся друг на дружке жилища. Заунывно горланя в такт вечной колотушке, ходит от дома к дому старьевщик в чалме да с ишаком. Женщины, закрыв часть лица платками, сверкают на иностранцев любопытными взглядами. Но стоит достать фотоаппарат - тут же исчезают, растворившись в средневековой полутьме дверных проемов. Из одной персидской сказки в другую девочка с восточной грацией несет на голове поднос с лепешками, а вторая - влагу волшебного источника Зам-Зам в высоком кувшине. Сверху виден весь Кабул, но мы уже приглашены на чай к Салтану в его ветхий, как сама священная Кааба, домик.
- Шурави - очень хорошие люди, - говорит Салтан, подсыпая в блюдце сушеную шелковицу. - Американцы намного хуже...
Шура на дари означает «совет», шурави, стало быть, «советчики». Назовите страну Украину, и любой афганец безошибочно определит вас как шурави. Салтан, как мы поняли, воевал с «советчиками», но зла не держит, угощает нас чаем и собирает в дорогу пакет со сладостями. Так принято.
Американских оккупантов впервые мы увидели лишь у посольства США. Шатаясь по городу, забрели в дипломатический район. Американцы отгородились от захваченного ими Афганистана и представительств остального мира тройным периметром колючей проволоки и горами темно-зеленых мешков с песком. Из хищных пастей бойниц смотрят на доверчивый Кабул дула крупнокалиберных пулеметов. И над всем этим великолепием развивается огромный звездно-полосатый стяг. Развивается в любую погоду, так как висит на хитрой системе проволочек. Голливуд... Под флагом в полном обмундировании по стойке смирно стоят мужчина и женщина, глядя из-под касок куда-то за горизонт совершенно заплывшим от сорокаградусной жары взором. Олицетворяют мировую победу демократии. Минут десять мы безрезультатно пытались привлечь внимание эдакой Джессики Линч, чтобы нам разрешили сфотографировать крепость-посольство. Своевольно снимать не решились, опасаясь, что борцы за права человека сначала будут стрелять, а потом разбираться.
Второй и последний раз американцев в Афгане мы видели, уже когда выбирались из Кабула на трассу. Эх, все-таки стильные они! Как в кино. Форму, наверное, разрабатывают ведущие модельеры, а огромные вездеходные «хаммеры» - просто загляденье! Только вот проезжающие пулеметчики, вжавшись в свои орудия, очень нервно водят дулами по сторонам. Не самое приятное ощущение, знаете ли, когда сразу с четырех джипов на тебя глядят стальные прицелы перепуганных хозяев мира...
Решив ехать обратно в Кундуз все-таки автостопом, мы, выйдя на шоссе, поняли, отчего эта страна считается такой страшной. В любом месте трассы в ожидании следующей машины чувствуешь естественность, прямо-таки будничность смерти - вот она, под ногами, припорошенная пылью, ржавая, разнокалиберная. Обочины по всему Афганистану покрыты ровным, сорокалетним слоем гильз. Действительно страшно.
Но с автостопом тут хорошо - подвозят все: водители разукрашенных КамАЗов, джипы международных организаций, частные «тойоты». В крайнем случае можно сесть десятым пассажиром в набитую до отказа «волгу».
Вечером в городке Пули-Хумри нас задержал полицейский патруль.
- Здравствуй, товарищ! - у седого афганского командира очень забавный русский и диплом киевской школы КГБ.
- Два человека из СССР! Хорошо! Зачем палатка ночевать? Есть контора! Есть комната! Хороший комната! Поехали?
И нас отвезли в управление полиции Пули-Хумри. Комната для гостей из бывшего СССР, скорее всего, была залом заседаний. Портреты товарищей Карзая и Моссуда, флаги, карта Афганистана и схема Пули-Хумри карандашом.
Утром водителю местного такси была вручена бумажка, позволяющая без проблем проходить любой КПП, и даны наставления доставить шурави в целости и сохранности кундузским властям. Прощались с полицейскими Пули-Хумри тепло и долго.
В пыльной степи под тентами с досточками и мелом в руках сидят дети. Под одним тентом мальчики, под другим - девочки. Это афганская школа. Учителя разрешают фотографировать и рассказывают о проблемах. Тетрадей нет. Место ужасное - вода тут аж через две мили по шоссе. Людей приходится уговаривать, чтоб отдавали своих чад изучать грамоту.
- Мистер, наши дети должны учиться. Мы хотим тоже быть развитой страной, как... как ваша Украина...
Во время чаевничания с начальником полиции округа Кундуз меня посетила меркантильная идея заполучить от властей документ, позволяющий бесплатно переправиться в Таджикистан. На совещании на самом высшем руководящем уровне было решено направить нас с сопровождением в миссию ООН, где такой документ вполне можно оформить.
- Как, говоришь, твое имя? - допытывается недоверчивый чиновник.
- Владимир... Как Владимир Путин.
- Как Путин? Нет, ты не как Путин... Путин - президент! Богатый человек. А ты $20 на паром жалеешь... И вообще, что у вас за цели в Афганистане?
- Туризм.
- Туризм? Ух ты! Я тоже люблю туризм. Два месяца назад был в Индии, если интересно - расскажу. Такая красивая страна!
В Порт-Шерхан из Пули-Хумри ехали все на той же «тойоте» с водителем Нуром и его младшим братом. У меня в кармане была бумага из ООН, а у Нура - пропуск в приграничную зону. Из Кундуза он вез нас по приказу полиции бесплатно. Но не унывал, слушал свою дребезжащую музыку, все время порывался купить для «хориджи» яблок или орехов и чуть что, забыв о дороге, поворачивал к нам свое улыбчивое бородатое лицо с огромными детскими глазами и интересовался: «Хорошо?»
Ему 27 лет, брату - 17. Рука у Нура в районе локтя искалечена какой-то нечеловеческой силой.
- Шурави? - спрашиваю, указывая на локоть.
- На. Талибан! Ох... Афтомат! Тра-та-та!
Как мы поняли, дома у них с братом нет, живут в машине, ею же на жизнь и зарабатывают. Семьи тоже нет: отца, мать и еще двух братьев убили талибы.
- Тра-та-та - плохо. Пайса-майса (деньги-пеньги) - плохо, - философствует Нур и прикладывает друг к другу указательные пальцы рук - этот жест во многих странах означает дружбу. - Хорошо! Дусти - хорошо!
Капитан кораблика нас узнал, но немного расстроился из-за хитрой бумажки, позволяющей не платить за переправу. В ведомости Нижнепянджского параходства последней вечерней записью 21 октября 2003 года является: «Ф.И.О - Красноголовый. Организация - ООН. Количество - два человека».
Разбрызгивая спокойный пянджский закат кормовым винтом, катерок «Душанбе» подходил к таджикскому берегу, а мы смотрели на противоположный пустынный пейзаж с пыльным таможенный тентом - воротами дикого Афганистана. Там только что попрощались с таксистом Нуром и его братом. В порту, вызвавшись помочь в формальностях, в машину подсел какой-то англоговорящий мужичек, и Нур попросил перевести давно мучивший вопрос: «Не считаем ли мы его, и вообще афганцев, плохими людьми?»
- Ну что ты! Конечно нет! Вы очень хорошие! - елки-палки, чуть было не расплакались.
А Нур выскочил из машины, принялся прыгать по пыли и орать: «Хорошо! Хорошо! Хорошо!»
До свидания, Афганистан!
В Запорожье под Новый год на главпочтамте тетенька, уже явно нервничая, наклеивает десятую марку на длинный конверт.
- Ужас... Афганистан? Там же все время воюют. Кто у вас там? Родственники?
У нас нет родственников в Афганистане. Бородатый улыбчивый водитель с покалеченным талибами локтем и огромными, по-детски сияющими глазами очень хотел, чтоб ему написали письмо. У Нура нет адреса, пришлось просить сотрудника фотоателье в Кундузе оставить свой, а таксист будет порой заезжать туда и ждать привета с Украины. На каком угодно языке, это неважно. Отсылаем фотографии, им наш друг точно обрадуется.
Владимир КРАСНОГОЛОВЫЙ.
Фото автора.
|
