Кризис социализмаСтарый Свет на распутье, пишет еженедельник «итоги», щедрые системы социального
обеспечения трещат по швам из-за недостатка средств
Может ли объединенная Европа идти в ногу с США? Поиски ответа на этот непростой
вопрос волнуют сегодня всех ведущих политиков Старого Света. Хотя, казалось
бы, интеграция континента идет семимильными шагами, единая европейская валюта
всерьез бросила вызов доллару на мировых финансовых рынках, Евросоюз расширяется
за счет восточноевропейских государств. Но, несмотря на все это, экономически
Старому Свету еще далеко до Америки. Объективные статистические данные говорят
в пользу последней. В прошлом году экономика США прибавила 2,2%, тогда как
экономика объединенной Европы - всего 0,8%. В пассиве у европейцев помимо вялого
экономического роста высокая безработица, отставание по ряду передовых технологий.
И в пессимистических прогнозах относительно будущего недостатка нет. Скептики
говорят даже о «евросклерозе», именуя так отсутствие воли к реформам. А необходимость
преобразований давно назрела. 8/7/2003 В чем же причина пробуксовки европейского «локомотива»? Эксперты по обе стороны
океана едины: Старый Свет страдает от непомерного бремени государственных расходов,
его экономические системы забюрократизированы, а социальная сфера обходится
налогоплательщикам неимоверно дорого. Тезис о том, что старая Европа нуждается
в коренном реформировании, не оспаривает никто. Расхождения существуют относительно
темпов и глубины преобразований. И здесь единая Европа разделена: страны, где
у власти стоят левые (социалисты и социал-демократы), предлагают двигаться
вперед постепенно и осторожно, исповедуя принцип «не навреди», тогда как правые
правительства призывают к радикальным переменам. К примеру, в Италии правительство
премьера Сильвио Берлускони недавно коренным образом изменило закон о труде,
резко ограничив права профсоюзов вмешиваться в процесс увольнений. Во Франции
началась пенсионная реформа. Правда, правительству премьера Раффарена приходится
преодолевать ожесточенное сопротивление профсоюзов.
В Германии «левый» кабинет канцлера Шредера также взял курс на перемены, однако
судьба немецких реформ вызывает беспокойство. В последние два года ни один
из саммитов Евросоюза не проходит без обсуждения так называемой германской
болезни. Руководство ЕС уже неоднократно предупреждало Берлин о том, что он
живет не по средствам - бюджетный дефицит Германии и высокий уровень безработицы
пагубно влияют на общую экономическую ситуацию на континенте. От состояния
германской экономики в Европе действительно зависят многие. Премьер-министр
Швеции Йоран Перссон приводит такой пример: если германская экономика растет
на процент, то шведская автоматически прибавляет 0,65%. Применительно к Дании
немецкий процент дает 0,8% прироста. Признанный «локомотив» объединенной Европы,
третья (после США и Японии) экономическая держава мира сильно сбавила темпы
в начале 1990-х. Экономический рост, достигавший в лучшие времена 4-5% ВВП,
в последнее время скатился до одного процента. А в первом квартале 2003 года
в Германии был даже зафиксирован спад - ВВП сократился на 0,2%.
Если в 1992 году доля Германии в мировой торговле составляла 12,5%, то сегодня
этот показатель скатился до 9,8%. Стремительно растет доля теневой экономики
- 16,5% ВВП: фирмы всеми правдами и неправдами уходят от высоких налогов в
неконтролируемую государством сферу черного нала. Зарплаты в конвертах - сегодня
это не только специфически отечественное, но и германское явление. При этом
доля государственного участия в экономике Германии составляет 48%, тогда как
в США эта цифра равна 35%.
Министр экономики Германии Вольфганг Клемент почти в каждом своем интервью
подчеркивает: бизнес душат не столько высокие налоги, сколько высокие социальные
выплаты. Обязательные взносы по пенсионному, медицинскому и другим видам социального
страхования достигли в Германии 42% заработка. А всего в настоящее время на
каждый евро, который работающий по найму получает в виде зарплаты, его работодатель
вносит 81 евроцент в виде отчислений в различные фонды. В абсолютных цифрах
для человека, зарабатывающего 60-70 тысяч евро, обязательные вычеты составляют
12 и более тысяч в год.
Подобная система, возникшая в конце 1960-х годов, когда к власти в тогдашней
Западной Германии впервые пришли социал-демократы, привела к резкому росту
стоимости рабочей силы. Поначалу экономика еще справлялась с подобным бременем,
но пенсии и пособия увеличивались, а услуги здравоохранения дорожали, и теперь
промышленность стала, по сути, заложницей непомерно раздувшегося социального
сектора. В цифрах это выглядит так: в западных регионах Германии рабочий час
в обрабатывающей отрасли стоит 26,16 евро - самый высокий показатель среди
20 ведущих индустриальных стран мира. В США аналогичная цифра составляет 22,99
евро, во Франции - 18,93, а в Португалии - всего 6,75 евро. По данным президента
Союза работодателей Германии Дитера Хундта, увеличение стоимости рабочей силы
всего на процент автоматически означает ликвидацию 100 тысяч рабочих мест.
Бизнес, для которого важна конкурентоспособность продукции на мировых рынках,
реагирует адекватно: при первой возможности переносит производственные мощности
в соседние страны с низкими налогами и более дешевой рабочей силой - Польшу,
Чехию, Венгрию, Словакию (тем более что очень скоро эти страны станут полноправными
членами ЕС) - или вообще сокращает рабочие места и даже просто закрывает предприятия.
Следствием этого становится высокая безработица - она сегодня в Германии
вплотную приблизилась к 5 млн. Но безработица - это нагрузка на федеральный
и местные бюджеты, ведь людям необходимо платить пособия. В результате многие
коммунальные бюджеты просто пусты. Неслыханный случай для благополучной Германии:
власти ряда городов земли Северный Рейн-Вестфалия вынуждены ликвидировать детские
площадки, так как их не на что содержать.
Перед лицом такой ситуации нынешнее правительство Германии обречено на радикальные
реформы. Программа преобразований, обнародованная канцлером Шредером, рассчитана
на период до 2010 года. Ее суть можно охарактеризовать одним тезисом: государство
снимает с себя ответственность за многие социальные программы, и теперь граждане
сами отвечают за свое будущее. Хочешь получать достойную пенсию - обращайся
в частные пенсионные фонды, государство сможет гарантировать лишь базовую часть;
хочешь качественно лечиться - купи наряду с полисом обязательного медстрахования
еще и полис добровольного, естественно, за свои деньги. Чтобы у людей стало
больше свободных средств, правительство готово снизить налоги. За 16 лет правления
предшественника Шредера, Гельмута Коля, ставка максимального налогообложения
была снижена лишь однажды: с 56 до 53%. Скоро ее сократят до 42%. Налог на
корпорации будет снижен с 52 до 37%.
Но низкие налоги - это не панацея. К примеру, в Ирландии действует самая низкая
в Европе ставка налога на прибыль. Конечно, низкие налоги привлекают инвесторов,
но, с другой стороны, в ирландских больницах сложных операций приходится ждать
до полутора лет - у местного здравоохранения нет денег.
Пособия по безработице также утрачивают свой привычный для немцев автоматический
характер. Сегодня региональные ведомства по труду требуют от безработных сначала
потратить свои сбережения и уже потом подавать заявления на государственную
помощь. Граница здесь - 10.800 евро: именно столько безработный вправе иметь
на своем банковском счете. Если у человека сбережений больше нормы, то чиновники,
распределяющие пособия, обязывают его какое-то время пожить на скопленные деньги,
а уже потом обращаться за помощью. В сумму 10.800 евро входят не только наличные,
но и акции, облигации, а также полисы добровольного страхования жизни. В следующем
году под новое положение подпадут минимум 460 тысяч получателей пособий.
История Германии, Франции, Швеции и ряда других стран старой Европы - это история
госсубсидий. Сегодня «на игле» государственной финансовой поддержки сидят почти
все - от убыточных отраслей вроде угледобычи или сельского хозяйства до фирм,
разрабатывающих высокие технологии. Квартплата, строительство собственного
дома, посещение кинотеатра, покупка букета цветов и даже собачьего корма -
дотации присутствуют везде, хоть и в разном объеме. То, что малозаметно простому
обывателю, превращается применительно к государственным и местным бюджетам
в астрономические суммы. К примеру, в Германии разного рода налоговые льготы,
субсидии по отдельным видам товаров и услуг составили 57,8 млрд. евро. Деньги
поступали из бюджетов всех видов, включая бюджет Евросоюза. По другим подсчетам,
которые произвел Кильский институт мировой экономики, объем субсидий в Германии
с учетом таких сфер, как общественный транспорт, здравоохранение, система детских
учреждений, составляет 156 млрд. евро, или 7,5% ВВП. Но и эта цифра многим
экспертам представляется заниженной. Она, в частности, не учитывает такую форму
скрытого субсидирования, как предоставление ряду предприятий земельных участков
по заниженным ценам, что широко практикуют местные власти. Если ликвидировать
субсидирование, то можно будет снизить налоги как минимум на две трети. Но
это - в идеальной перспективе. А пока, для того чтобы компенсировать потери
от снижения налогов, правительству придется взять в долг в 2004 году 29 млрд.
евро. Одни только проценты по новой госзадолженности составят 600 млн. евро
в год.
Швеция, которую называли «социалистической», столкнулась с подобными проблемами
в начале 1990-х. В 1996 году, став премьером, социал-демократ Йоран Перссон
начал фундаментальную реформу социального сектора. Правительство сократило
пособия по безработице и социальную помощь малоимущим, а в пенсионной системе
сделало упор на добровольное участие граждан. Сейчас шведское правительство
пытается убедить своих сограждан выходить на пенсию не в 65, а в 67 лет. Одновременно
Перссон резко сократил расходы на административный аппарат. Результат оказался
положительным: уровень безработицы упал с 15 до 4%, в страну пошли прямые иностранные
инвестиции. Тем не менее Швеция все еще стоит в начале пути - традиции «социалистической»
уравниловки оказались очень сильны. Государство по-прежнему тратит на оплату
временной нетрудоспособности своих граждан 5% бюджета, что остается одним из
самых высоких показателей в мире. Шведы и сегодня получают по временной нетрудоспособности
90% заработка. До сих пор все опросы показывают, что при выборе альтернативы
- высокие налоги или сокращение социального сектора - 70% шведов выбирают первое.
Крупнейшую после 1945 года пенсионную реформу проводит Франция. Если сегодня
20% французов - старше 60 лет, то к 2040 году число таких людей составит треть
населения. Поэтому принцип «договора поколений», когда работающие финансируют
пенсионеров, при таком демографическом положении уже не сможет функционировать.
Правительство хочет поднять срок трудового стажа, обязательного для получения
пенсии, до 42 лет. До 2008 года занятые в госсекторе будут уравнены с работниками
коммерческих структур. Сегодня работники госсектора для получения пенсии должны
набрать стаж в 37,5 года, тогда как другие категории трудящихся - 40 лет. Реформа
поставит всех в одинаковое положение. Пока официальный возраст выхода на пенсию
во Франции - 60 лет, но многие люди уходят на покой раньше - уже в 55 лет,
набрав необходимый стаж.
Скорее всего, в ближайшие годы Европа сильно изменится. Будет ли новая модель
«третьим путем» или вариантом англосаксонского неолиберализма, пока не может
предсказать никто. Но ясно одно - европейскому варианту «рыночного социализма» жить осталось недолго. Александр МИХАЙЛОВ.
|
