Немецкие переселенцы: приобретение или обуза?

Почему они едут?

В Германии, как известно, нет общества «Знание», чьи лекторы, наряду со средствами массовой информации, как умели, так и просвещали население по всем вопросам бытия. К средствам массовой информации я еще вернусь, а по поводу отсутствующего общества «Знание» скажу, что здесь, похоже, его с успехом заменяет церковь. Во всяком случае, буклеты с заголовком «Поздние переселенцы. Можно ли их ненавидеть? Аргументы против предубеждений» выпустили и распространяют евангелисты. В отличие от деятелей «Знания», они несут свое слово исключительно по убеждению, а не «галочки» или оплаты ради. И отвечая на первый вопрос: «Почему они едут?» - доходчиво объясняют читателю, что, согласно ст. 116 Конституции ФРГ, шпетаусзидлеры являются немцами. Далее из контекста следует: поздние переселенцы - не иностранцы в Германии, хотя их въезд в страну регулируется квотами и другими обязательными условиями. Но едут они сюда не в гости, а на родину. Кроме того, российские немцы напрямую относятся к тем, кто пострадал в результате Второй мировой войны - подвергся тотальной депортации, у них полностью было отобрано имущество, их голословно обвинили в пособничестве фашистам и т. д.

И так, шаг за шагом, со ссылками на действующее законодательство, авторы буклета тщательно разбирают и другие «больные» вопросы. Почему, например, российские немцы, ни дня не проработав в Германии, получают здесь пенсии? Да потому, что они - граждане ФРГ, следовательно, подлежат пенсионному обеспечению (хоть размер начисляемых им пенсий значительно ниже, чем у их сверстников - местных немцев). Шпетаусзидлеры отбирают у местных рабочие места? Отнюдь. В ряде отраслей экономики страны ощущается постоянная нехватка специалистов, которых, напомню, приглашали даже из Индии. Кроме того, нельзя забывать о неблагоприятной демографической ситуации в Германии, а вот за счет приема аусзидлеров эта проблема худо-бедно решается. И что особо важно, на мой взгляд, в буклете присутствуют цифры, которые развенчивают всевозможные домыслы и слухи. Например, в нем, со ссылкой на официальные источники, сказано, что российских немцев в возрасте до 45 лет от общего их числа в Германии в 1998 году было 71,2%. У местных этот показатель составлял 56,6%. А вот тех, кому за 45, у руссланддойче было 28,8%, а у местных - 43,4%. Это я к разговору о том, кто кому будет выплачивать пенсию через десять-пятнадцать лет.

Что же касается «подарков» в виде средств на постройку или покупку жилья, то точно такие же «гешенки» в виде низкопроцентных долгосрочных ссуд могут получить все без исключения люди, постоянно проживающие в Германии. В том числе и эмигранты. В соответствии с условиями специальной программы жилищного строительства, принятой правительством еще в 1989 году, на государственную помощь может рассчитывать каждый, кто имеет невысокий доход, - в частности, многодетные родители или семьи, в которых есть ребенок-инвалид.

Несколько слов об СМИ

Думаю, я не открою Америки, если скажу, что германские средства массовой информации рассказывают о российских немцах в основном предвзято, с издевкой, с сентенциями вроде: «Не позволим превратить Германию в колонию Казахстана!»

Помнится, в прошлом году коллега из местной газеты, пытаясь опровергнуть такую мою оценку, ссылался на весьма позитивный, по его мнению, материал, в котором шла речь о Ганноверском культурно-просветительском обществе и его активистках. Материал действительно не носил характера очернительства. Рядом с огромной (минимум, на полполосы) фотографией персонажей шла узенькая колонка текста, где о деятельности самого общества было сказано вскользь - дескать, существует. Зато стол, за которым шел разговор репортера с его визави, описывался куда как красочно: и водочка там присутствовала в запотевшем графинчике, и блины с икорочкой, и прочие деликатесы. Спрашиваю коллегу: а разве читателям не полезней было бы узнать, чем, к примеру, занимается общество, чем славны его участники? «Нет, - уверенно отвечает он, - читателю нужен или такой вот колорит «а-ля рюсс», или какие-то эффектные сюжеты». Например, о русской мафии, - невинно продолжаю я выстроенный им ряд. «Ну да, - улыбается собеседник, - такой материал газета сразу купит, а позитив - ну кому он интересен?»

На тему «русской мафии» я говорил со многими из тех, кто в той или иной степени формирует общественное мнение. В их числе были работники пресс-служб различных ведомств, чиновники, ответственные за интеграцию, политики. И все они, отвечая на вопрос «Почему немецкая пресса дает о российских немцах преимущественно негативную информацию?» отвечали, пусть и разными словами, но в принципе одно и то же: «Мы предоставляем прессе разносторонние и объективные сведения, но в демократической стране, каковой является Германия, она сама решает как, что и о ком писать».

В дискуссию по этому поводу ни тогда, ни сейчас вступать не намерен. Приведу лишь один пример. За первых четыре месяца текущего года в Ганновере совершено пять умышленных убийств. В первом случае был расстрелян выходец из Сицилии, во втором - убили турецкого предпринимателя. Затем были застрелены два косовских албанца. И пока последний в этом скорбном списке значится турецкая супружеская пара - их садистски зарезали прямо в помещении принадлежавшего им склада. Так вот, ни в одном из репортажей (а о каждом из этих ЧП по два-три дня кряду писала вся ганноверская пресса) словечко «мафия» ни разу не употреблялось. Представляю, какие эпитеты украсили эти материалы, если бы в числе подозреваемых оказался кто-то из русскоязычных!

При этом я нисколько не идеализирую нашу молодежь и тех, кто бывает не в ладах с законом, но зачем же мазать всех черной краской? И если немецкому читателю неинтересно, каких успехов добиваются в Германии наши школьники, студенты, спортсмены, рабочие, инженеры, врачи и представители множества других профессий, то не вина ли в этом самих немецких СМИ, отбивших охоту у потребителей их информации к «разумному, доброму, вечному»? Или считается априори, что к российским немцам подобные категории неприменимы?

Мне не раз приходилось слышать два взаимоисключающих суждения. Первое исходит от активистов из числа российских немцев. «Мы, - говорят они, - беремся за любую работу, в том числе и за ту, от которой отворачиваются местные; мы даем в пенсионные кассы больше, чем оттуда выплачивают нашим старикам; нам никто не дарит деньги «за красивые глаза» - мы берем их в кредит под проценты». Второе суждение в разных вариантах озвучивают чиновники ведомств, отвечающих за интеграцию. «Поскольку российским немцам практически сразу по прибытии в Германию присваивают немецкое гражданство, - заявляют они, - а отдельной статистики по шпетаусзидлерам не существует, то и все разговоры на эту тему неконкретны».

Но в таком случае позвольте спросить: на каком основании пресса и те же чиновники рассуждают о «непропорционально высоком проценте правонарушителей среди поздних переселенцев»? Может быть, фантазируют? А может быть, пугают? Но кого и зачем?