Воспитание и образование буржуйского недоросляКино и немцы, американцы и пр.
В советские времена мы испытывали информационный голод: набрасывались на голливудские
блокбастеры, как на экзотические фрукты; завидовали закордонному зрителю, имеющему
право выбора любого кино и видеопродукции. Мы были воспитаны на Чебурашке, но
Мики-Маус - это было нечто особенное. Нам было доступно шоу «В гостях у сказки»,
но фильмы нашего детства типа «Фантомас» или «Зорро» были настоящей сенсацией. 25/4/2003 Советские фильмы-сказки казались пресными и вовсе не пугали детей. А для того,
чтобы посмотреть экранизацию гоголевского «Вия», нужно было дорасти до 14 лет.
«Коммунистические» дети тоже имели потребность пощекотать себе нервы и посему
пересказывали друг другу страшилки про красную нитку или серое пятно, про вампиров
и леших. А самым хитовым эпическим блокбастером была, конечно же, «Черная рука».
Все же ужас не вливался в незащищенные детские мозги с экранов телевизоров и
кинотеатров. Сейчас в любом боевике концентрация крутизны способов решения проблем
и жесткость приемов выхода из ситуации - просто рекордная.
Выиграли мы или потеряли оттого, что железный занавес так ревностно оберегал
нашу мозговую девственность? Сложно ответить однозначно; и все же сдается мне,
что изменения произошли не в лучшую сторону. Во всяком случае, касательно наполнения
телеэфира и репертуарной политики каналов.
Примеры? Пожалуйста! Как и все дети, приходя со школы, мой ребенок включает
телевизор, поглощая вместе с обедом и закуску детского ТВ-блока. В свое время
я запретила ей смотреть один импортный мультсериал в утреннем блоке одного отечественного
телеканала. Для меня явилось полной неожиданностью то, что детская программа
непригодна к просмотру теми, для кого в первую очередь предназначена. Причина
- ее сюжет. Герои мульта - персонажи компьютерных игр, ведущие войну по-взрослому,
то есть с резней, кровавыми ранами и невероятной жестокостью при отсутствии
веских оснований для антагонизма.
Вскоре оказалось, что такая «бедная по форме и содержанию» овечка забрела в
наше эфирное стадо не одна. Сейчас в телевизоре восемь картин из десяти - мордобои
со стреляниной. В далеко не ночное время ребенок может набрести на неоткровенную,
но сексуальную сцену.
Помните реакцию малолетней сказочной принцессы на прочтение ей добрых стишков
«чудовище вида ужасного схватило принцессу прекрасную...»? Правильно, киношный
ребенок горько плакал. Когда же такие рассказки ежедневно появляются в эфире
со всеми сопутствующими звуковыми эффектами, музыками и воплями - чего ожидать
от насмотревшего этой гадости чада? Верно, нервной неуравновешенности. Вот и
пожинаем плоды прагматизма в виде зомбированных подростков со стеклянными глазами
и с кастетами в карманах. Эти ребята не виноваты в том, что они такие. Это мы,
взрослые, вырастили их бездумными потребителями...
Нынешние дети более информированы по сравнению со своими сверстниками двадцатилетней
давности, однако отнюдь не всегда любая информация способствует формированию
психически здорового ребенка. Детский ум некритичен, он многое воспринимает
буквально. И если мы, взрослые, насилие на экране способны оценивать с точки
зрения концепции фильма, эстетики режиссера или формата жанра, то ребенок делает
выводы куда более простые. А именно: сильный - всегда прав, врагов нужно физически
устранять, а вампиры и прочая нечисть реально существуют, поскольку за ними
охотятся живые и красивые агенты ФБР Малдер и Скалли или отличница Бафи.
Я не стану утверждать, что только Америка виновата в порождении жестокости на
экране, я даже сделаю вид, что не знаю реплики «все это - голливудские штучки»,
но как быть с Диснеями и Бразерсами? Если в их продуктах откровенно применяется
насилие и садизм в самом детском продукте - мультипликации. «Том и Джерри»,
мультсериал-классика для многих поколений, был запущен в начале 1950-х. В нем
качественная анимация, а все остальное - подлость, коварство и воспевание силового
решения проблем. Садизм среди зверюшек неминуемо экстраполируется детьми, смотрящими
эти очень даже небесталанные мультяшки, на реальные отношения.
Возможно, именно по этой причине японцы закупили мультик про Чебурашку, назвав
его русским Покемоном. А в Израиле показ кровопускательных фильмов предваряется
анонсом, в вольном переводе на русский звучащим как: «Убедительная просьба увести
ваших детей от наших голубых экранов во избежание стресса». В европейских и
американских кинотеатрах детям отдается утреннее время с адекватными картинами
по цене билета вдвое дешевле, чем на взрослый сеанс. А наши кинотеатры - еще
пока пребывают на стадии технического перевооружения, не многие позаботились
о «воспитании нового поколения зрителя».
Западные европейцы и американцы психику своих детей чтят и оберегают. А наши
отпрыски - уже наша забота. Получается, что за последние полтора десятка лет
«картина проката кинокартин» изменилась с точностью до наоборот. Глядишь, и
у нас со временем, когда грянет гром, папаша-мужик перекрестится перед экраном
телевизора. Только не помешал бы еще законодательный жареный петух, который
клюнет прокатчика в его... кинотеку.
Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы его права не ущемлялись
Наши эмигранты, приезжающие в другие страны на ПМЖ, привозят с собой не только
вещи и семейные фотографии. Таможня может не пропустить в уносящий вас самолет
фамильную скалку бабушки или подарочное кайло деда. Но ваши мозги, вкупе со
всей содержащейся там загадочной для иностранцев постсоветской ментальностью,
она пропустит. От себя не убежишь. Даже обосновавшись на новом месте, найдя
работу, приобретя новых друзей, изменив кулинарные пристрастия, вы все равно
останетесь тем же Петей из Луганска или той же Катей из Херсона. Устоявшиеся
традиции и привычки, приобретенные на родине, никуда не исчезнут на новом месте
пребывания. А это может привести когда к курьезам, а когда и к трагедиям.
Трагедиям - потому что нередко наши способы решения семейных проблем кажутся
иностранцам чудовищными и совершенно не приемлемыми с точки зрения цивилизованного
человека.
Многие ли наши сограждане знакомы с международной конвенцией о правах ребенка?
Вряд ли. Зато мы зачастую кичимся якобы более высоким уровнем духовного развития
и самой-самой начитанностью. У них - читают не меньше, а вот о правах ребенка
знают больше и детям позволяют многое. И терпят истерику малыша в супермаркете,
требующего купить ему мороженое: мамаша будет долго уговаривать катающегося
по полу и мерзко визжащего ребенка встать и продолжить движение. Бить? Да вы
что, ни в коем случае! Иначе сидеть мамаше - не пересидеть, платить - не переплатить.
Они считают, что чем больше свободы в действиях ребенка - тем свободнее и самостоятельнее
окажется выросший из него взрослый. На самом деле такой подход приводит к тому,
что эти дети очень болезненно переходят в собственно взрослую жизнь, а настоящие
трудности преодолеваются ими гораздо сложнее, чем выходцами из бывшего Союза.
И столкнувшись с реальным насилием, да еще и в отсутствие полиции, иностранцы
теряются. В общем, пословица «за одного битого двух небитых дают» появилась
не зря.
Многие традиции и привычки, вполне естественные для них, вызывают крайнее удивление
у наших сограждан. Например, у меня долгое время вызывал более чем смешанные
чувства вид шести-семилетних оболтусов, возимых по городу в колясках. Сначала
проникаешься сочувствием: мол, бедный ребенок, ножки покалечены. Однако через
пару минут деточка выпрыгивает из тележки и с боевым кличем индейцев сиу несется
на своих вполне здоровых двоих к витрине, заставленной игрушками. Причем одето
дитятко в утыканные симпатичными зверюшками шортики, под которыми белеют одноразовые
подгузники. А вот так у них, буржуев, принято. Нашим - не понять. Эсэнгэшные
дети к семи годам уже давным-давно умеют за собой ухаживать, а уж про памперсы
с хагисами и говорить нечего - не носят. За ненадобностью.
В Израиле сами израильтяне шутят, что ребенок снимает памперс тогда, когда берет
в руки автомат, то есть в восемнадцать. Но - у каждой монеты есть две стороны.
Ни один интернет магазин игрушек или лавка не предложит ни одной цацки, прямо или косвенно
связанной с войной или насилием. Куклы, мишки, лопатки с совочками, всяческие
машинки и конструкторы - сколько угодно. Пластиковый автомат или пистолет с
большим трудом можно отыскать на блошиных рынках. Народ, который вынужден воевать
со дня основания государства, не хочет, чтобы дети проникались духом войны с
пеленок.
Пример. Печальный. Некто Лева вместе с семейством репатриировался в Израиль
из Украины. Родился и вырос он в маленьком городке на берегу Черного моря и
представлял собой классический тип причерноморского еврея. Огромный, в два с
лишним метра ростом, прожаренный с детства южным солнцем, шумный, работящий,
немного наивный, забавно стесняющийся этой наивности и - невероятно добрый (как
всякий большой и сильный человек). Все разговоры с Левой неизменно сводились
к тому, что «если бы не дети - никуда бы я не ехал». Лева с женой работали на
нескольких работах. Точнее, пахали как проклятые, поскольку поставили целью
дать своим детям приличное образование за границей. Дети хорошо учились, но
были весьма разбалованными. Как-то Лева в сердцах шлепнул родительской ладонью
по упитанному воспитательному месту своей младшенькой, которая не сделала какого-то
урока. Младшенькая для порядку минуты полторы горько поплакала, после чего семья
поужинала и спокойно отправилась спать.
Утром соседка-израильтянка спросила у девочки, почему она кричала давеча? А
неразумный ребенок, для которого методы отцовского воспитания были совершенно
в порядке вещей, возьми да и ляпни: «Это меня пап бил». Соседка тут же, по гражданской
своей добропорядочности, «стукнула» в полицию.
Домой ребенок со школы не вернулся. К вечеру Лева обегал весь город и, обычно
смуглый, стал белым как смерть. Дело в том, что любимым способом борьбы палестинских
федаинов с израильтянами является уничтожение женщин и детей. С солдатами террористы
связываться боятся - те могут и застрелить... Короче, уже совсем ночью выяснилось,
что Левино чадо прямо из школы изъяла служба по борьбе с насилием в семье и
поместила в закрытый интернат, куда нет доступа родителям. Леву поставили на
учет в полицию, скачали с него огромный штраф, а ребенка позволили увидеть только
на вторую неделю. При встрече они рыдали, девочка очень хотела домой, но ее
не отпускали. Сам Лева из черноволосого стал почти полностью седым. И не сел
в тюрьму только потому, что не было свидетелей «избиения» им своего ребенка.
Когда мы виделись в последний раз, он рассказал мне, что девочку скоро отпустят
назад в семью, а на семейном совете они решили - дети с женой возвращаются в
Украину. Он остается работать и будет высылать им деньги. «Как хорошо, что мы
не успели получить израильское гражданство!» - говорил Лева.
В общем-то, израильтян укорять нечего - просто те методы воспитания подрастающего
поколения, которые применил Лева, на Западе не используются. А в столкновении
ментальностей обычно побеждает полиция.
Полиция очень полезна и на фоне угрозы киднепинга, которого родители и воспитатели
очень боятся. Родители сами приводят в школу и забирают из нее детей до 12 лет.
Даже в самом захудалом колледже водится специально обученный привратник, задачей
которого является выдача деток лично в руки родителям. Он просто обязан знать
в лицо и тех и других. Он может спокойно наблюдать, как школярики ходят на головах
или срывают эти головы друг другу, но чужаку не отдаст ни одного хулигана.
Впрочем, на первое место среди отличий в воспитании их и наших детей я бы поставила
более высокий уровень жизни «исконных буржуев», точнее сказать - более высокое
качество проживания жизни. Молодежь получает образование, работу, делает карьеру,
обустраивает жилье и только потом создает ячейку общества с планируемым ребенком.
Отсюда и возможность полностью посвящать себя наследнику в финансово обозримом
будущем.
Семья и школа
Еще раз подбросим монетку, ибо много у нее сторон - ох как много. Бывший министр
образования Израиля, в ответ на реплику журналиста русскоязычной газеты «У вас
дети до пятого класса не умеют читать», ничтоже сумняшеся заявила: «Это и не
обязательно. Главное, чтобы они проникались духом демократии, присущим нашему
обществу».
Поскольку одного духа для поступления в университет явно недостаточно, русскоязычная
община, едва став на ноги и немного освоившись в стране пребывания, первым делом
создает сеть своих школ. Где наряду с духом ребята проникаются изучением математики,
языков и всяческих иных наук. А поскольку в эмиграции в европейских странах
и Америке пребывает немалое количество профессиональных педагогов, такие школы
очень быстро становятся престижными. И со временем многие аборигены приводят
туда своих отпрысков.
Так же обстоит дело и с детскими садами. Государственные и муниципальные садики
работают, как правило, до часу дня. А работаешь ли ты и есть ли у тебя время
и возможность забрать ребенка, и что ты с ним будешь делать и куда тащить -
никого не интересует. Вариантов два - либо нанимать няньку, на которую уйдет
все заработанное непосильным трудом, либо в складчину открывать свой детсад
с кроватями. Потому что муниципальный садик в Израиле в качестве спальных мест
для детишек использует матрасы, брошенные на бетонный пол. Летом-то оно еще
ничего. А зимой - холодно даже на Ближнем Востоке.
А вот в Европе родители-эмигранты, напротив, стараются определить своих отпрысков
в аборигеноязычные детские садики. Что логично, поскольку ребенок с легкостью
усваивает язык и привычки страны проживания (так и хочется скаламбурить - странные
привычки). И вскоре мальчика Васю уже никак не отличить от мальчика Ганса -
такое же произношение, те же жесты, та же непременная жвачка с утра до ночи.
Моя подруга отвела ребенка в частный детсад в Германии. И была нимало удивлена
тем, что у двухлетнего мальчишки приняли экзамен. К счастью, прошел он его успешно.
Далее педагоги потребовали, чтобы первое время с малышом приходил и оставался
кто-то из родителей. Кстати, папа вышеозначенного мальчика так втянулся в посещение
детского сада, что на какое-то время забросил бизнес. Подруге пришлось тянуть
на себе не только двоих детей мужского пола, один из которых - родной муж, но
и семейную фирму. Зато в результате детсадовского воспитания ее благоверный
с удовольствием возится с сынишкой дома, а не вперяется взглядом в телевизор
сразу по приходу из офиса.
По прошествии некоторого времени после приезда за границу начинаешь подмечать
любопытные и весьма поучительные детали, касающиеся отношения к детям. Первое
впечатление - за бугром намного больше детишек с синдромом Дауна. На самом деле
процент приблизительно такой же. Просто там такие ребята считаются полноценными
членами общества, с ними занимаются, родители любят уж какого есть, и никто
не закрывает бедных больных детишек в специнтернаты, подальше от глаз людских.
А для социальной адаптации детей с генетическими дефектами существует великое
множество программ - как государственных, так и за счет средств частных благотворительных
фондов.
Совершенно нормальным в западных странах является обращение к ребенку в уважительной
форме: господин такой-то. Отношение может быть ироничным, но ни в коем случае
- пренебрежительным. «Что желает маленький господин?» - без тени улыбки спросят
пятилетненего малыша в магазине или кафе. Согласитесь, если с детских лет в
ребенке видеть личность, человека - он и вести себя будет соответствующим образом,
и во взрослой жизни с таким же уважением станет относиться к младшим.
А уж похвалить ребенка за что угодно - люди в благополучных странах просто считают
своим долгом. Предметом хваления может быть симпатичный костюмчик или брошенная
в урну, согласно правилам, обертка от жвачки. Или - наличие у ребенка умильной
мордашки с умными глазенками. Вы ничего не теряете, ребенку приятно, а мамаша
- та просто расплывается в улыбке. Но и тут не без курьезов.
Моя приятельница, красивая, светловолосая еврейка, гуляла со своим тоже весьма
блондинистым ребеночком нигде в другом месте, как по Дюссельдорфу, что в Северном
Рейн-Вестфалии. Поскольку Марина отдала своего Мишку в немецкий детсад, то и
общаться старалась с ним по-немецки. Общаются, значит, они, а сзади идут две
старушки божьих одуванчика. И одна из них, глядя на Мишку, негромко говорит,
обращаясь к подруге: «Посмотри, Анхен, все-таки остались еще настоящие арийцы!»
Миша - умный пацаненок! - потянул маму за руку к себе и на ушко спросил, а кто
это такие арийцы? «Немецкие евреи», - выдавила сквозь прорывавшийся хохот Марина.
Мы долгое время называли себя самой читающей нацией. Собственно, другие нации
печатное слово любят не меньше. Только у нас при Союзе книги стоили на несколько
порядков дешевле, нежели за границей - вот и ответ на вопрос, почему мы были
«читающие», а они - нет. За границей наличие средней по количеству книг домашней
библиотеки (томов в 400-500) - показатель благосостояния семейства. Справочная
литература, учебники, пособия - дорогое удовольствие. Да и детские книги недешевы.
Производители книг для малышей иногда идут на такие ухищрения для повышения
продаж - диву даешься. Как-то в Израиле в магазине русской книги я решила приобрести
подарок знакомому малышу. На стеллаже было выставлено такое количество ярких
книжек - глаза разбегались. Мое внимание привлекли две совершенно одинаковые
книжки, стоявшие рядом, но отличавшиеся в цене на два порядка. Заподозрив здесь
какое-то еврейское коварство, я обратилась к продавщице за разъяснениями. «Одна
из них - съедобная», - сказала она. Оказывается, какое-то издательство, освоившее
выпуск русскоязычной литературы для детишек, для вящего привлечения покупателей
выпускает книжки-гармошки, которые по прочтении (либо во время него) можно съесть.
Вот уж воистину, науки юношей питают.
Мне довелось поучиться в Испании - в языковой школе для иностранных студентов.
На какие-либо обобщения не претендую, но определенная тенденция прослеживалась.
В нашей группе было 55 человек. Самая высокая успеваемость при большой усидчивости
- у немцев и англичан. Быстрее всех схватывали материал все-таки мы - славяне.
Но и поляки, и русские с украинцами скучали на уроках, им было тяжело нести
крест дисциплины, больше всего прогулов было именно у них, и только это племя
имело обыкновение списывать.
Малайзия, Индия и Филиппины (при великолепной посещаемости) плелись в самом
хвосте успеваемости. Немного получше занимались китайцы с корейцами. Все они
были как бы троечниками (здесь честно было бы учесть языковую сложность, в сравнении
с европейцами), но этот народ может гордиться покладистыми, послушными и исполнительными
учениками. Должна заметить, что даже в эмиграции китайцы позволяют себе роскошь
оставлять жен дома, обеспечивая семью самостоятельно. Но что касается учебы,
то здесь они обучаются на равных. Хорошистами слыли американцы и канадцы: они
не отставали по программе, но и не брали на себя больше, не задавали дополнительных
вопросов профессору. Таких студентов в классе сразу можно узнать по вытащенным
на стул ступням и по вечным стаканчикам с кофе, чаем или бутылкой воды.
Так мы и группировались в классе: мелкими фракциями по уровню знаний и рабочего
настроя. Я пригрелась между финнами и немцами, всегда компетентными, приветливыми
и никогда не назойливыми.
ПТУ в университете
Когда я впервые приехала в университет, в котором мне предстояло работать на
испанскую науку, меня поразила внешняя «недоразвитость» местных студентов. На
мой взгляд, они ну никак не дотягивали до уровня студентов вуза. Местные объяснили
ситуацию так: за последние годы в Испании возрос уровень безработицы, в том
числе и скрытой. Правительство не способно обеспечить рабочими местами всех,
тем более - неквалифицированную молодежь. Вот и держат их в стенах университета
три года, давая им программу уровня примерно нашего ПТУ. Именно «держат», потому
что особого стремления к знаниям у этих недорослей не замечается. Главное, чтобы
по улицам не болтались и статистику по безработице не портили. Подростки честно
ходят на пары, следят за модой, кушают в университетском кафетерии по льготным
расценкам, ездят в общественном транспорте за полцены по студенческим. И только
немногие из них продолжают учебу всерьез.
Еще одна деталь сразу же бросилась в глаза: демократия в отношениях между преподавателями
и студентами. Учащиеся не приветствуют неизменным поцелуем и объятием разве
что декана с ректором. Чаще и свободнее обсуждают личные проблемы с преподавателями,
делятся впечатлениями о футбольных матчах и т.п.
Я по-доброму завидовала профессуре, работать для которой там - одно удовольствие.
Специалист преподает всего два-три месяца в год, а остальное время у них - исследовательская
работа. При этом зарплата начисляется неизменно - 1.500-2.000 евро, да еще и
масса сопутствующих «коврижек» вроде питания, проезда, премиальных. Чем выше
ученая степень преподавателя - тем меньше часов и уже специализация. Однако,
на мой взгляд, у испанцев, по сравнению с нашей системой высшего образования
и научных учреждений, стать таким светилой, когда государство ценит и оплачивает
твои мозги адекватно, - намного сложнее и дольше.
Студенты и научные работники тоже не обижены государством. Помещения, библиотеки,
оргтехника - на высоте. Работай - не хочу! Технические средства постоянно обновляются,
все по последнему слову техники. Только терзала меня неотступная мысль: «Зачем
козе баян?» Поясняю. Я работала в лаборатории кафедры вычислительной техники.
На дюжину студентов, полдюжины исследователей плюс столько же преподавателей
- их руководителей - предназначалось восемь персональных компьютеров и четыре
станции силиконовой графики. Стоят эти станции у них по $10-15 тысяч. Лишь один
студент, и то - иностранный, грыз с ее помощью науку, пытливо терзая графические
редакторы. Остальные станции служили обычными пользовательскими «тачками»: сгулять
в Интернет, набрать текст, пасьянс разложить.
Учиться всегда сгодится
Вообще, в большинстве благополучных стран с безработицей борются именно таким
образом, как описано выше. То есть посылают людей учиться, если не могут предоставить
им работу. Пособие по безработице дают только в том случае, если ты соглашаешься
посещать оплачиваемые государством курсы переквалификации. Впрочем, это не касается
лиц с высшим образованием. В Израиле, например, так называемых «академаим» не
заставляют переквалифицироваться. А вот коли ты не имеешь соответствующего диплома
- будь любезен сесть за парту. Некоторые «переквалифицируются» годами - пособия
на скромную жизнь хватает, а со временем можно отхватить социальное жилье от
государства. При этом работы «за кэш» - пруд пруди. Поскольку в любой стране
идет яростная борьба населения с налоговыми органами. И пока счет этот - 1:1.
Проблема безработицы беспокоит и Германию. Мой приятель-немец окончил школу,
поступление в университет не потянул, работы без диплома - не найти. Что делать?
Нашел рекламу технического колледжа, который гарантировал работу его выпускникам.
Единственная сложность - найти деньги на оплату обучения. Но можно было поучиться
в кредит: пока учишься, денег не платишь, а когда найдешь работу - «отстегиваешь»
колледжу с каждой зарплаты в течение двух лет.
И вот получает он свой вожделенный диплом, но работоустроители разводят руками:
мол, где ж на вас на всех набрать столько рабочих мест?! Мы ж - в Германии,
у нас же - безработица! Так и разошлись с миром. Они послали его искать работу
самостоятельно, а он «послал» их как кредиторов.
Некоторые решают вопрос о приобретении специальности иначе. Те, кому университет
не по зубам, ходят на курсы или нанимают авторитетных репетиторов. С таким образованием
тоже можно жить, а главное - зарабатывать. Особенно в системе фриленс, т.е.
- сам себе батрак. Чаще это касается сферы обслуживания, творческих профессий,
а также стриптиза всякого.
Моя знакомая финка (женщина, а не нож) тридцать лет назад иммигрировала в США
без диплома и знания языка. Все «ее университеты» - курсы медицинских сестер.
Затем она честно доработала до пенсии (примерно $1.000) и уехала в теплые и
более дешевые края - на Канары - спокойно доживать остаток жизни. Пенсия переводится
из Штатов в испанский банк. А суммы с лихвой хватает и на жилье, и на питание,
и на развлечения.
Иными словами: «И будь ты хоть негром преклонных годов, но если ты лентяй или
тупица, не будет успеха твоим начинаниям ни в одной стране». Удачи вам, господа!
Оксана ЦЕАЦУРА
|
