Европейский Союз: вступать или нет? Кандидаты в ЕС начинают серию референдумов«Вы, европейцы, не желаете относиться к нам, как к равным? Вы хотите превратить Польшу в рынок сбыта вашей сельхозпродукции по бросовым ценам? Тогда мы объявляем вам войну, настоящую пропагандистскую войну! И уж будьте уверены: мы добьемся того, что на референдуме вы получите дружное «нет!». 14/3/2003 Анджей Леппер, лидер крестьянской организации «Самооборона», - это нечто среднее
между Владимиром Жириновским и французским фермером-антиглобалистом Жозе Бове,
пишет журнал Европа.
И хотя варшавский истеблишмент, агитирующий за вступление в Европейский Союз,
на дух не переносит крестьянского трибуна, отмахнуться от неполиткорректного
агрария невозможно. Эскападам Анджея Леппера симпатизируют до половины польских
крестьян. В арсенале евроскептиков - мощный аргумент: на первом этапе интеграции
сельскохозяйственные производители стран-новичков будут получать всего четверть
тех дотаций, что гарантированы их западноевропейским конкурентам.
Призрак грозной «Самообороны» маячил за спинами руководителей польской делегации,
когда на копенгагенском саммите в декабре прошлого года они, как львы, бились
за увеличение субсидий для национального аграрного сектора. Вырванный буквально
зубами дополнительный миллиард евро - козырь властей, которые теперь, уговаривая
сограждан дать добро на присоединение к единой Европе, могут с полным правом
сказать: мы сделали все, что могли. Социологические опросы показывают, что чиновники
сражались не зря - более 20% избирателей считают, что польская делегация добилась
от ЕС даже лучших условий, чем можно было ожидать.
В 40-миллионной Польше, самой большой из «абитуриентов», референдум о вступлении
в Евросоюз пройдет 8 июня. А ровно за три месяца до этого, 8 марта, первой из
стран-кандидатов к урнам для голосования подошла крошечная Мальта (население
- менее 400 тысяч человек). Здесь сюрпризов не ожидалось, хотя оппозиционные
лейбористы одно время грозили даже сорвать плебисцит. Тем не менее, по опросам,
более половины населения считают, что у острова нет иного пути, кроме членства
в ЕС.
У другого средиземноморского кандидата - Кипра - пока иные заботы: преодолеть
почти 30-летний раскол на греческую и турецкую части. В последние месяцы ООН,
поощряемая американцами и Европейским Союзом, активизировала миротворческие
усилия, предложив новый план объединения. Если политики по обе стороны «зеленой
линии» согласятся с ооновскими инициативами, сначала островитяне на референдуме
(предположительно 30 марта) проголосуют за них, а потом уже - все вместе - за
вступление единого Кипра в ЕС. Впрочем, если объединительного голосования не
случится, в плебисците примут участие только греки-киприоты, и нет сомнений,
что они подавляющим большинством выскажутся за ЕС.
Отношение к единой Европе 23 марта выскажут словенцы. Единственная из осколков
бывшей Югославии, сумевшая избежать крупных войн и разрухи 1990-х, Словения
считается самым преуспевающим из всех кандидатов. По некоторым показателям она
даже превосходит нынешних участников ЕС - Португалию и Грецию. Как ни странно,
именно это смущает некоторых из жителей балканской страны: мы, мол, и без Брюсселя
справлялись, зачем нам брать на себя лишние обязательства. К тому же если экономический
рост в Словении продолжится, скоро она потеряет право на весьма выгодные региональные
субсидии, положенные странам ЕС, в которых уровень доходов на душу населения
меньше 75% от среднеевропейской величины (сейчас доходы словенцев составляют
порядка 70% от среднестатистических по Союзу). В общем, особого энтузиазма в
республике не испытывают, хотя и серьезной оппозиции нет - практически все сходятся
в том, что деваться маленькой стране в самом центре Старого Света просто некуда.
Эстафету Словении подхватит Центральная Европа: 12 апреля, за четыре дня до
афинского саммита ЕС, на котором будут подписаны договоры о вступлении 10 стран,
пройдет референдум в Венгрии, 16-17 мая - очередь Словакии, а через неделю после
Польши, 15-16 июня, - Чехии.
В Венгрии, согласно последним опросам, настроения в пользу ЕС по-прежнему весьма
распространены, однако настораживает довольно резкое снижение за последние месяцы
количества евроэнтузиастов. Если в мае 2002 года 72% граждан высказывались за
членство, то в январе 2003-го таких было уже только 58%. Примерно пятая часть
избирателей не определилась. Эксперименты с рыночными реформами Будапешт начал
раньше соседних столиц, еще в начале 1980-х, поэтому к моменту «бархатных революций»
Венгрия оказалась лидером экономических преобразований. С тех пор, правда, темпы
несколько снизились, во всяком случае страна не числится среди отличников, отставая
по уровню доходов на душу населения не только от Словении, но и, например, от
Чехии. Самой яркой фигурой антиевропейской компании является лидер ультранационалистов
Иштван Чурка, призывающий дать отпор тем силам, которые пытаются лишить мадьяров
национальной идентичности. Несмотря на тенденцию к росту числа евроскептиков,
опасений результаты референдума у правительства не вызывают.
Жители Словакии воспринимают Евросоюз с большим энтузиазмом - более 70% собираются
голосовать «за». Братислава уже имеет опыт опозданий на поезд интеграции, -
правда, не европейской, а атлантической. В 1997 году, при премьере-националисте
Владимире Мечьяре, в Словакии из-за низкой явки провалился референдум о вступлении
в НАТО, в результате страна не попала в первую волну расширения альянса, отстав
от Чехии, Польши и Венгрии. Сменившие Мечьяра правые пообещали не допустить,
чтобы Словакия вновь оказалась за бортом важных европейских процессов. Главная
проблема Братиславы - 20-процентная безработица, одна из самых высоких в Европе.
Скептики опасаются, что открытие рынка после вступления в ЕС может усугубить
это положение. Однако влиятельных противников ЕС не видно - непопулярный в Европе
Владимир Мечьяр поддерживает вступление, поскольку у Словакии нет другого выбора.
Более половины чехов (55%) намерены сказать «да» на референдуме, причем число
сторонников интеграции постепенно растет. Однако последние опросы населения
стали поводом для беспокойства правительства: более 37% избирателей считают,
что Прага добилась на переговорах с ЕС о присоединении существенно меньше, чем
могла бы. Недовольных, как и в Польше, больше всего среди крестьян - они регулярно
устраивают шумные акции протеста против неравноправных условий вступления. Упрекая
своих политиков, они апеллируют к переговорным достижениям Варшавы - ведь ее
представители выторговали себе добавку в Копенгагене, а чешские - нет.
В самой Польше за Европу высказывается 62,5%, правда, по оценкам социологов,
наблюдаются существенные колебания. Помимо аграриев есть еще одна влиятельная
группа евроскептиков - консервативная, близкая к церковным кругам Лига польских
семей (она считает интеграцию угрозой традиционным устоям польского общества),
и собственно сама католическая церковь. Правда, примас Польши кардинал Юзеф
Глемп в принципе не против ЕС, однако настаивает на соблюдении определенных
условий присоединения. Костел требует особо оговорить в договоре о вступлении
право Польши на сохранение крайне жесткого законодательства в отношении абортов,
противоречащего либеральным правилам, действующим в большинстве европейских
стран. Клирики ссылаются на опыт католической Ирландии, добившейся особого положения
по этому вопросу, а также коллеги-кандидата Мальты.
Наконец, последняя группа стран-кандидатов - Балтия: 11 мая голосует Литва,
а 14 и 20 сентября - соответственно Эстония и Латвия.
Поспешность литовского парламента, назначившего референдум на весну, в стране
критикуют - многие опасаются, что правительство не успеет развернуть кампанию
по поддержке вступления. К тому же, как заявила экс-премьер Казимира Прунскене,
представляющая Крестьянскую партию, сельское население, во-первых, не готово
сделать выбор, во-вторых, может вообще не явиться на участки, поскольку май
- это посевная. Власти тревожит не столько исход референдума (по опросам Европу
поддерживает 68%), сколько явка - по конституции требуется 50-процентное участие.
Крестьяне и рыбаки всех трех балтийских стран недовольны условиями, на которых
Литва, Латвия и Эстония вступают в Евросоюз. Больше всего их возмущают квоты
на сельскохозяйственную продукцию и рыбу, которые выделила Европейская комиссия,
- новички уверены, что их дискриминируют, чтобы создать лучшие условия конкуренции
для крестьян из стран-ветеранов.
У Литвы есть и другая проблема. Под мощным давлением Европейской комиссии Вильнюс
в июне 2002 согласился закрыть к 2009 году Игналинскую АЭС. Европу не устраивает
тот факт, что в Игналине установлены реакторы того же типа, что и в Чернобыле.
Но на АЭС производится 70% всей электроэнергии, и перспективы энергоснабжения
Литвы после закрытия реакторов туманны. Новый президент Роландас Паксас намерен
добиваться от Брюсселя финансирования строительства нового реактора более надежного
типа.
Эстонию всегда приводили в пример как лидера по проведению экономических реформ
среди стран-кандидатов, однако скептические настроения распространены и там.
Согласно опросам эстонских социологических служб, 57% граждан намерены высказаться
за вступление в ЕС. Опрос, проведенный Европейской комиссией, дает значительно
менее оптимистические цифры - 32% «за» и 42% не определившихся. По мнению комментаторов
в самой Эстонии, вялая позиция в отношении Европы - это оборотная сторона тех
самых быстрых и успешных реформ, за которые Таллинн все хвалили. В Эстонии реализовывалась
наиболее жесткая форма либеральной «шоковой терапии», население просто не успело
адаптироваться. Многие еще не пришли в себя от случившихся перемен, а тут грядут
новые изменения. Примечательно, что проевропейские настроения среди неэстонцев
сильнее, чем среди коренных граждан. То же и в Латвии - русскоязычное население
надеется, что либеральное законодательство ЕС даст им больше прав, чем довольно
жесткие правила, принятые в балтийских странах после обретения независимости.
Латвия, где этнические трения на протяжении 1990-х годов были наиболее серьезными,
занимает последнее место среди десяти вступающих по доходам на душу населения
- 37% от среднеевропейского уровня. Рига с трудом выполнила копенгагенские критерии,
необходимые для вступления в ЕС. Результат референдума, скорее всего, предрешен
- в Евросоюзе видят еще одну гарантию защиты от России, которую элита Латвии
по-прежнему воспринимает как потенциальную угрозу. Однако, как признают латвийские
эксперты и официальные лица, само по себе членство в Европейском Союзе не решит
многочисленных проблем страны.
В целом в этом году не ожидается сюрпризов, наподобие тех, что дважды - в 1972
и 1994 годах - преподнесла Евросоюзу Норвегия, проголосовав против ЕС после
завершения полных циклов переговоров о вступлении. Хотя, когда имеешь дело с
загадочными славянскими душами или задумчивыми балтийскими парнями, расслабляться
не стоит. Федор ЛУКЬЯНОВ
|
