КУЛЬТУРНЫЙ ШОКУже давно психологами подмечено, что человек, попав в чужую культурную среду, в первое время переживает полную эйфорию, которая вскоре сменяется эмоциональным спадом. Этому явлению они и дали название «культурный шок». Опробовавшие его на себе говорят, что он недолог и подстерегает иностранцев, главным образом, в первые полгода их пребывания на чужбине. Но, как известно, нет исключений из правил. О том, как протекает культурный шок после четырех лет жизни в Америке, «Загранице» рассказал Артур П., студент четвертого курса Массачусетского технологического института (MIT), который входит в тройку лучших вузов мира. 31/1/2010 ПОСТУПЛЕНИЕ
Я поступал в 1994 году, сразу после школы. Поступал стандартно: написал запросы в несколько колледжей, мне прислали аппликации, заполнил их, отослал, затем получил много ответов. Меня приняли сразу в несколько колледжей, но без стипендии.
В то время из-за недостатка информации, книг, каталогов поступать было довольно сложно. Мне знакомые из Америки присылали книги, я их ксерокопировал. Английский изучал по старым учебникам и в сотый раз переписанным кассетам. А сейчас все гораздо проще и даже простой выпускник школы может без труда заполнить формуляры Form an Offshore Company для открытия фирмы. В Киеве открылся центр, где консультируют желающих поступить в американский вуз, море литературы, без труда можно узнать, какие школы дают финансовую помощь, какие нет, кто принимает иностранных студентов, кто нет.
Но наряду с этим появились сложности другого рода. Раньше студентов из стран бывшего Союза в Америке было не так много, к ним был больший интерес и им охотнее давали стипендии. Сегодня же представители постсоветского пространства больше не экзотика, к тому же, все они просят деньги на учебу. Одним словом, конкуренция возросла.
В АТЛАНТЕ
Я поступил в небольшой колледж в Атланте, получил полную стипендию и проучился там почти год.
Когда я приехал, у меня было очень мало денег. Я на всем экономил, не покупал лишних вещей, носил одну футболку, – все копил на компьютер. Нелегально работал в ресторане, так как студентам вне кампуса работать без соответствующего разрешения не разрешается. Платили очень мало. К тому же, после весеннего семестра я остался без жилья. Но вскоре подоспели Олимпийские игры и потребовались переводчики. Обо мне вспомнили, пригласили и обеспечили жильем.
Я работал с белорусской мужской командой по спортивной гимнастике. Официально числился гидом, а вообще просто жил с ними, водил по Атланте, помогал американской стороне обеспечивать гимнастов всем необходимым. И переводил заодно для делегации туристов, приехавших болеть за своих спортсменов. Было сложно, так как я был один на 180 человек, и они совершенно не интересовались играми, а все больше магазинами.
Но зато я посмотрел Олимпийские игры, а мне за это еще и деньги заплатили. Правда, мои впечатления от Игр не назовешь грандиозными. Ничего особенного в принципе не происходило. Толпы народа, жара, дорогущая пепси-кола.
РАЗОЧАРОВАНИЕ
Вообще-то, у меня культурный шок начался только сейчас. Поначалу был бурный восторг. Я сразу влился в коллектив, не чувствовал никакого дискомфорта, совершенно не было ностальгии. Я не помню, чтобы переживал разочарования, так как Америка для меня в большинстве случаев оказывалась именно тем, что я и ожидал. Но чем больше я в Америке находился, тем больше разочаровывался в этой стране, и тем больше мне нравилась Украина.
Я начал находить непонимание в глубоких аспектах. Не старайтесь американцам выливать душу. Там, например, приезжает к вам сестра из другого города. На следующий день ей нужно улетать. Ее никто не отвезет в аэропорт, так как все заняты. Она вызовет такси за свой счет. И это будет вполне нормально. В ресторане все они будут платить отдельно. И это тоже будет вполне нормально. И душевно говорить они не будут, что тоже для них – нормально.
Здесь совершенно иной стиль жизни, который я со временем нашел скучным. В первом городе, где я жил, в Атланте, практически не было тротуаров, везде нужно ездить на машине. В Америке, исключая большие города, без машины обойтись невозможно, так как там нет публичного транспорта, нет такси, а добираться автостопом не разрешается, это карается законом. И вот получается, что ты оказываешься привязанным месту, в котором в данный момент находишься, к семье, в которой живешь, к телевизору, ресторанам быстрого обслуживания, размеренности, монотонности. Америка вся очень медленная, – такое ощущение, что она оторвана от остального мира. Американцев мало интересует, что происходит в Европе и мире.
Американцы очень вежливы – это часть их культуры. Но со временем эта вежливость начинает раздражать, так как понимаешь, что она поддельная. Меня американцы находили немного грубым, потому что я здоровался, но не интересовался их делами. Когда меня спрашивали, как я живу, я отвечал: «плохо» или «никак». Их это шокировало. Они не рассчитывают, что вы скажете им, как у вас обстоят дела на самом деле.
Они не хотели смотреть глубже в меня, и потом я уже не хотел им открываться. У меня кризис, потому что я не нахожу в Америке того понимания, которое я встречаю дома. Иногда мне нужно, чтобы кто-то просто понимал мои анекдоты.
НРАВЫ
Мне не нравятся в Америке такие вещи, как политическая корректность, борьба за правильность. Очень сильно не нравится феминизм, а также отношение американских женщин к самим себе. Со мной приключился один уникальный случай. Как-то в МIТ я обратился к двум девушкам с вопросом: «Девушки, у вас не найдется скотч-ленты». И получил в ответ: «Не называй нас девушками!». Я знал о феминизме, но подобная глупость меня шокировала. Как же к ним обращаться? Если бы я назвал их «лэди», было бы намного хуже.
Есть еще такая вещь, как «сексуальное домогательство». На этой почве в Америке портят нервы мужикам все кому не лень. Если я буду настойчив, приглашая в ресторан девушку, которая мне нравится, она может посчитать это сексуальным домогательством. В лучшем случае после этого я отделаюсь штрафом. Когда люди занимаются сексом, ничто не гарантирует того, что девушка позже не заявит об изнасиловании. Попробуй потом докажи. Мне кажется, в этом вопросе сильно перегнули палку, так как мужчин американское законодательство защищает в меньшей степени.
Палку перегнули также и в отношении к темнокожим. Если поступают в колледж два абсолютно одинаковых студента – с одинаковыми доходами, одинаковыми знаниями, но с разным цветом кожи, примут темнокожего, чтобы подтвердить отсутствие предвзятого к нему отношения.
СИСТЕМА ОБРАЗОВАНИЯ
Среднее образование в Америке на катастрофически плохом уровне. Наш троечник даже при плохом знании английского будет чувствовать себя комфортнее в любой американской школе. Американцы взрослеют очень медленно. Они материально благополучны. К 18 годам меняют обычно третью машину. Пытаются быть независимыми от родителей, но сами ничего для этого делать не хотят. Библиотеки, где информации масса, пустуют. Много хороших фильмов, но они предпочитают блокбастеры, которые не заставляют думать, где хорошие спецэффекты и много драк. Смотрят, заглатывая тонны попкорна. К 10 классу многие не умеют складывать, писать, читать. И, тем не менее, считается, что школьников перегружают, им нужно больше развлечений. А от легкой жизни они просто скучают.
Что касается высшего образования, то здесь картина иная. В Америке больше 2 тысяч колледжей – от очень маленьких, неизвестных, до самых престижных. В системе высшего образования есть место для каждого. В Америке, откуда бы ты ни был, у тебя равные шансы со всеми остальными. Если ты нормально учился, можешь поступить в любую школу.
Но действительно хороших университетов, которые открывают блестящие перспективы, там не так уж много. Гораздо больше – просто хороших. И есть огромное количество колледжей средней руки.
АМЕРИКАНСКИЕ УНИВЕРСИТЕТЫ
Университеты всегда были научными центрами – Чикаго, Стэнфорд, Массачусетский университет, Университет Пенсильвании, Йель, Гарвард. Сначала государство финансировало их с целью военных разработок. Институты постепенно развивались, появлялись новые лаборатории, привлекались новые профессоры. Гарвард, Стэнфорд, Йель, МIТ – это топ-школы в Америке. Здесь главное, чтобы студент был умным. Неважно, может ли он оплатить свое образование. Из двух абитуриентов выберут того, кто умнее, а не богаче.
Выпускники этих школ после окончания находят хорошую работу, быстро продвигаются по служебной лестнице, основывают свои компании и потом дают вузу, в котором учились, деньги – или на исследования, или просто так.
У этих вузов нереально много денег. Они не живут с того, что им платят студенты. Вот, например, лаборатория в МIТ, которая занимается компьютерными разработками. Исследования этой лаборатории спонсируют практически все всемирноизвестные (японские, американские, западноевропейские) компании. Любой фирме, чтобы обеспечить конкурентоспособность своей продукции, нужны новейшие технологии. А кто будет их выдумывать? Конечно, безумные студенты, которых хлебом не корми, а дай чего-нибудь пооткрывать.
Здесь хорошую идею очень легко реализовать. К примеру, приходит студент к профессору и говорит: «У меня идея. Я считаю, что можно делать двигатель, который будет работать на магнитной подушке. Он будет гораздо экономнее. Для испытаний мне нужно 100 тысяч на оборудование, 200 на полигон, 50 – ассистентам». Если профессору эта затея кажется действительно неплохой, он подает запрос в финансовый отдел института, и студент получает деньги. И вот у него уже прототип поезда.
Они никогда не скупятся на исследования. Если идея хорошая, деньги получить несложно. Этим мне и нравится система, она дает возможность умным людям учиться в хороших университетах. А перед выпускниками хороших университетов потом открываются громадные возможности. Даже еще не закончив учебу, можно найти себе престижное место в известной компании. Каждый год представители крупных фирм съезжаются на так называемую карьерную ярмарку в MIT, где проводят с выпускниками интервью и сразу выбирают специалистов для своих компаний.
БОСТОН, MIT
В 1993-м все думали, что в Америке лучше учиться просто потому что это – Америка. Только потом я уже выяснил, что не настолько уж и лучше.
Я быстро разочаровался в своем вузе в Атланте и перевелся в Массачусетский технологический университет. Атланта и Бостон – две большие разницы. Атланту можно назвать деревней. Бостон – это город, старый и немного европейский.
Я изучал экономику. За год учебы в Атланте я не узнал ничего нового. За первый год, проведенный в МIТ, я узнал больше, чем за 20 лет своей жизни.
Я учился в Лондонской школе экономики, которая считается топ-школой в Англии и Европе. И, сравнивая, могу сказать, что MIT, где преподают несколько Нобелевских лауреатов, во много раз сильнее. Наверное, из всех университетов мира, где можно изучать экономику, это лучший.
Что касается предметов, то в MIТ есть общие институтские требования. В моем случае это год математики и физики, полгода биологии и химии. Есть также профилирующие предметы, без знания которых не получишь диплом по своей специальности – статистика, базовая экономика, микро-, макроэкономика и т.д. Есть более узкие курсы, из которых я должен выбрать 5 предметов (например, – экономика труда, экономика медицины или международная экономика). И остается еще место для «предмета на вкус» (я выбрал французский).
БОРЬБА ЗА ВЫЖИВАНИЕ
В моем вузе больший упор делается на решение задач. Но и теория очень сильная. В МIТ очень сложно учиться. От студентов требуют много домашних заданий, контрольных, проектов, научных работ, отчетов.
Представьте, в понедельник – лекция, вторник – семинар, среда – лекция, четверг – семинар, пятница – лекция. Каждую неделю домашнее задание – 3 задачи, на решение которых обычно уходит три дня. Одному такое задание не выполнить. Задачи нестандартные, они не из учебника, а поэтому нет конкретного решения. Профессора интересует какая-то проблема из жизни, он прелагает решить эту проблему как домашнее задание. Студенты собираются группками и начинают решать вместе. Кто-то подкинет какую-то идею – и появляется оригинальное решение.
В конце семинара – 15 минут на контрольную работу. За это время нужно решить одну задачу, менее сложную, чем домашнее задание. Кроме этого, в середине семестра сдаешь экзамены по всем предметам.
Здесь если ты уже выпал из графика (например, не сделал первую домашнюю работу в начале семестра), то уже можешь никогда не получить высокой оценки, даже если все остальные работы сдал на пятерку. А пересдать, в принципе, уже нельзя.
Кроме этого, существует curve или кривая, которая гарантирует, что пятерки получает только лучший. Кривая предполагает квоты на оценки. Представьте, на первую лекцию приходит профессор и говорит, что в этом классе будет 5 пятерок, 10 четверок, остальные – тройки. Например, нужно решить 100 задач и набрать 100 баллов. «5» получит только тот, кто решил все 100 задач. От него и будет идти отсчет, все остальные будут получать меньшие баллы. Чтобы получить 5, нужно не только объективно знать на 5, но знать лучше других. Вот и приходится из кожи вон лезть. И получается так, что вокруг тебя 50 книг, и ты читаешь в 50 раз больше, чем требует от тебя программа.
В МIТ самый высокий уровень самоубийств среди американских вузов. Я думаю, одна из причин этого – высокая конкуренция. Там из студентов выжимают все. У некоторых портится нервная система. Тот же, кто выживает, становится сильнее. Это одна из школ жизни. Тем, кто закончил этот вуз, уже ничего не страшно.
БУДУЩЕЕ
Мой институт даст мне возможность работать в любой стране мира. После окончания я получу степень бакалавра. Пока я еще не знаю, буду ли учиться дальше, чтобы получить степень магистра. С дипломом MIT это уже и не важно.
Моя сестра эмигрировала в Штаты, и многие мне завидуют, так как я могу подать документы на получение green-card. Однако я пока не уверен в том, что хотел бы жить в США. Может быть, только в Нью-Йорке или Бостоне – два островка, где более-менее чувствуешь себя «в своей тарелке». Я не против бы вернуться в Украину, если бы знал, что здесь есть работа, устраивающая меня. Но пока еще слишком рано говорить о будущем. Записала Светлана МИХАЙЛОВА.
|
