Муж «made in...» – 2Историю Тошикацу Сукено и Ани Лаповой мне рассказала институтская подруга. Она живет в Москве, а в этом огромном мультинациональном котле варятся судьбы самых разных людей. 28/6/2002 
Читайте начало статьи:
Муж «made in...»
Россия: куда привел «путь самурая»
Аня – дочь моряка. Она невысокого росточка, с симпатичным носиком-картошечкой и классическими славянскими скулами. Но уже в пятнадцать лет она немного говорила по-японски. А чему удивляться – Аня родилась во Владивостоке, откуда ежедневно пускаются в путь покорять российский автомобильный рынок тысячи серебристых «Хонд». Японские слова витают в воздухе, они привычны и не режут ухо. Поэтому и кружок японского языка, и дальнейшее изучение его в специализированном колледже было для Ани естественным.
Впервые она посетила Японию в составе делегации владивостокских школьников. Страна ее напугала и восхитила. Напугала отношением к человеку – «ты представляешь, все подчинено интересам компании, где служит, да-да, именно служит отец или муж!» И восхитила... отношением к человеку – «более спокойного, тактичного отношения к окружающим я больше нигде не встречала!»
Выбрав японистику в качестве дальнейшего занятия на всю жизнь, Аня с головой погрузилась в загадочный мир Востока. После защиты диплома ей выпал удивительный шанс – годичная стажировка в Кофу. Там в университетском городке она познакомилась с господином Сукено – пожилым профессором японской литературы. В лучших западных традициях профессор пригласил ее в гости. И – случилось... У профессора, как в сказке, было три сына. Но только средний – Тошикацу – стал ее принцем, ее самураем. Хотя как раз самурайского в нем ничего не было.
Тошикацу к тому времени два года проработал переводчиком в Дании и собирался в какую-нибудь из стран «третьего мира». Замкнутый, тонко чувствующий и по-славянски рефлектирующий альтруист и мечтатель, он абсолютно не вписывался в стереотип японского молодого бизнесмена. Практичные молодые японочки обходят стороной таких кандидатов в мужья. Но Аня была счастлива, когда спустя четыре месяца интернет-переписки Тошикацу официально сделал ей предложение. Они решили жить в Кофу вместе с родителями Тошикацу.
Семь лет Аня была японской женой. Она носила сшитое вручную кимоно, грациозно кланялась и училась играть на кото. «В один прекрасный день я почувствовала – все, еще немного, и я растворюсь в этом чужом мире. Я просто уже не буду Аней Лаповой. Я должна была вернуться домой. Кроме того, Тошикацу действительно оказался неприспособленным к жизни мечтателем. Все эти годы мы жили благодаря его семье и продаже изделий русского кустарного промысла – украшений из янтаря, матрешек, ложек-плошек и прочего. В Японии карьерный рост во многом зависит от родственных связей и деловой репутации мужчины. Ну а для женщины-иностранки путь «наверх» практически закрыт. Я же чувствовала, что мы оба способны на большее. И мы отправились в Москву».
Теперь Тошикацу живет в Орехово-Зуево и учится «правильно» болеть за «Спартак». И самое забавное – столкнулся с теми же проблемами, что и Аня. Сейчас Аня смеется: «Самым ужасным для меня в начале семейной жизни оказалось то, что я с трудом различала родственников. У меня вообще плохая память на лица, а новые японские знакомые и родственники казались мне все на одно лицо. И тут неоценимую помощь оказала мне японская сдержанность – у них одинаково приветливо и спокойно общаются и со знакомыми, и с незнакомыми людьми. А теперь оказалось, что японцам европейские лица тоже кажутся одинаковыми».
Каково им в Москве? Оба считают, что неплохо. Бум на все восточное в очередной раз накатил на модницу-Москву, будь то картинная галерея или обычная распродажа мебели в Москве. Аня как переводчик хорошо зарабатывает в одной японской фирме, Тошикацу преподает в гимназии восточных языков и дает частные уроки. Его ученики – московская отрывная молодежь, фанатики манги и аниме. Он вначале удивлялся, что ученики довольно быстро усваивают чужой язык. Но только до тех пор, пока сам не начал учить русский... Куда японской грамматике до русской! В Москве Тошикацу поражают стоматологи (услуги дешевле, а специалисты более квалифицированы), таксисты (ну, они-то всех поражают!) и цены на билеты в филармонию. По дешевому абонементу он уже прослушал все концерты Баха, а такое удовольствие в Японии стоило бы не меньше $600-700.
О внешности русских женщин тактичный Тошикацу не говорит, только деликатно улыбается. На наши манеры в быту тоже не обращает внимание. Но однажды в парке он увидел, как русская мама громко ругала и шлепала своего малыша. «Знаете, вежливости и терпимости Тошикацу мог бы позавидовать не один дипломат. Но тогда он молча потащил меня к ближайшему милиционеру и потребовал, чтобы я перевела – происходит нечто отвратительное, требуется вмешательство полиции!» – вспоминает Аня.
Тоскует ли Тошикацу по Японии? Да нет. Есть книги, музыка, многочасовые интернет-беседы с соотечественниками. Мир человека окружает его собственной аурой. Тошикацу носит частичку Японии всегда с собой.
Украина: любовь в «зале ожидания»
Дэвид Лютс – гражданин мира. Вообще-то он американец, но вот уже который год колесит по всему миру, сея «разумное, доброе, вечное» в области современного бизнеса. Ведь Дэвид – бизнес-консультант. Он ведет семинары, организует тренинги, консультирует частных предпринимателей, компании и государственные структуры разных стран. Однажды Дэвид подсчитал: за год он 183 дня провел в самолете. Десять лет – сорок стран. Где-то далеко в Англии была у него семья. Но дети давно выросли и покинули родное гнездо, а жена... Что ж, у нее была уже своя жизнь. А Дэвид все носился и носился по миру.
В 1998 году по приглашению Фонда «Відродження» Дэвид Лютс приехал в Киев. Он консультировал сотрудников Фонда, проводил семинары и тренинги. Обедали всем коллективом поблизости в маленьком ресторанчике. И как-то раз Дэвид попросил (по-английски, естественно) негазированную минеральную воду. Выполнение такого заказа повергло в смятение весь персонал ресторана. Решено было вызвать администратора. Когда к его столику приблизилась русоволосая красавица со смешливыми ямочками на щеках, Дэвид забыл и о воде, и обо всем обеде в целом.
«Сначала Дэвид просто старался улыбнуться мне, перехватить взгляд, поздороваться, – говорит Лена. – А через несколько дней мне позвонил его переводчик и спросил от имени Дэвида, согласна ли я с ним встретиться. Самым забавным было то, что на встречу будущий муж пришел один. Он тогда совершенно не говорил по-русски, а я ни слова не понимала по-английски. Он смотрел на меня влюбленными глазами, а мне было очень неуютно. Но он – видный мужчина и очень мне понравился!»
Так прошел год. За это время Дэвид побывал еще в парочке стран, а Лена выучила английский настолько, чтобы общаться с ним по телефону и переписываться. Три года ушло на Дэвидов развод – в Англии, чтобы развестись, необходимо отдельное проживание супругов в течение двух лет. Все это время Лена прилетала к нему туда, где Дэвид работал – то в Бельгию, то в Ботсвану. И, наконец, поженились.
Три года они прожили в Киеве. Каково им жилось? Лена хлопотала по хозяйству и растила маленького Майкла. А Дэвид все никак не мог привыкнуть к нашей сложной и непредсказуемой бюрократии. Он считал, что мы, украинцы, как бы балансируем между Востоком и Западом. С одной стороны, мы неторопливы, даже медлительны. Но с другой, приняв решение, жестко добиваемся намеченного. Еще он жаловался на неприветливость и грубость наших соотечественников.
В Америке принято извиняться, даже если на ногу наступили тебе. «Дэвида поражали хмурые лица в общественном транспорте, агрессивность подвыпившей молодежи в кафе или ресторане. Мы к этому привыкли и зачастую не обращаем внимания. У нас достаточно жесткие жизненные установки – мол, были бы деньги, а все остальное ерунда. А иностранцам, как он мне объяснял, очень важен психологический климат на работе, в семье, в обществе», – говорит Лена.
В нашей жизни есть устоявшиеся мелочи, которых сами мы не ощущаем. Другое дело – иностранцы. Им, например, очень трудно привыкнуть к нашему национальному обычаю: приходя домой, снимать красивую обувь и переобуваться в домашние тапочки. А уж переобуваться в гостях в чужие (!) тапочки... Лена и Дэвид сражались по этому вопросу примерно год: она утверждала, что это требование гигиены, а он стонал, что тапочки уродуют женские ноги и делают смешным мужчину.
Сумятица вкусов проявляется и в нашей одежде: богатство натуральных шуб, обилие золотых украшений, одежда дорогих и престижных торговых марок. Такая вот «азиатская роскошь». И в то же время, хотя красота киевлянок иногда заставляла впечатлительного Дэвида оборачиваться им вслед, он недоумевал: как же это, вполне преуспевающие и образованные бизнес-леди могут прийти на деловую встречу в черных чулках. А иногда – в черных кружевных чулках или даже в сеточку... Или крупногабаритная дама надевает узкую короткую юбку, да еще с разрезом. А еще они (женщины) пьют водку и едят «белый свиной жир» (это о нашем-то сале так!).
«Вообще, проблемы разного восприятия повседневной жизни очень существенны. Даже свободное время мы начали проводить немного по-другому. Для меня было вполне нормально вечером после работы посидеть возле фонтанов на Крещатике или выпить кофе где-нибудь «под зонтиками». А Дэвиду это непривычно. Он очень много работает. Приходит поздно, ужинает, смотрит CNN и, я чувствую, хочет спать. Так что будни проходят просто одинаковой чередой. Зато каждую пятницу он выводит меня в ресторан – красивое платье, высокие каблуки и обязательно хорошее настроение. Кстати, если встреча с друзьями, то тоже только в ресторане. Так у них принято! А по воскресеньям Дэвид посещает протестантскую церковь и потихоньку начинает звать меня с собой», – делится Лена.
Неизвестно, привык бы Дэвид Лютс к реалиям нашей повседневности, но киевский эпизод в его бизнес-жизни закончился: ему предложили выгодный контракт на Карибах. И вся семья в начале июля улетает в далекие края.
Читайте продолжение статьи:
Муж «made in...» – 3
Екатерина ПРОВОЗИНА.
|
