В тюрьму на уик-энд – 2И тут у нас случилась беда. Дэвид угодил на больничную койку и после сложнейшей операции четыре месяца не работал. В корсете он с трудом передвигался из спальни в гостиную. Наступило тяжелое для всей семьи время. 1/3/2002 Главное – заангажировать лучшего адвоката
В один из недобрых дней я достала из почтового ящика очередное приглашение в суд. Дон привычно требовала денег, мотивируя бедственное положение расходами на дантиста и покупкой очков для ребенка, а также увеличением наших доходов. Мой взгляд задержался на дате подачи заявления. Это был день операции, день, когда мой муж находился между жизнью и смертью. И она это знала, потому что мы посылали сообщение детям.
Тут в ярость пришла я. Даже отпетые подонки не бьют лежачего. Кроме того, я никак не могла взять в толк, что же это за законы такие! Человек оставил семье все, что приобрел за свою жизнь: сбережения, дом в престижном районе, автомобили, даже семейные реликвии, передававшиеся в его семье из поколения в поколение. Почему он, практически начиная жизнь заново, с нуля, с каждым годом должен платить все больше и больше, и не только детям, но и бывшей жене? Она здоровая женщина, работает, а он еще несколько месяцев будет вынужден перебираться с кровати в кресло. Что же это за грехи такие, за которые суд постоянно наказывает его?!
Я решила разобраться во всем этом и отправилась к своей приятельнице, муж которой много лет проработал адвокатом в большой фирме, имел хорошую репутацию и о-о-очень высокую зарплату.
В ходе беседы стало ясно, что адвокатов в этой стране действительно очень много, но без работы они не сидят. Дел у каждого столько, что они едва успевают познакомиться с документами, находясь в состоянии перманентного дефицита времени. Кроме того, квалификация многих оставляет желать лучшего.
Крупные компании содержат целый штат адвокатов, защищающих интересы фирмы. Для этих целей они нанимают действительно первоклассных специалистов. Помимо собственного представительства, компании приглашают адвокатов для ведения частных дел сотрудников (существует отдельный перечень таких дел) и сами оплачивают эти услуги. В целях экономии, естественно, для частных дел используют адвокатов «подешевле», а это значит, что те имеют постоянную клиентуру и постоянный, пусть не очень высокий, но доход. В результате, как бы они ни выполнили работу, деньги все равно идут. Зачем тогда себя перетруждать?
Стало очевидно, что, пользуясь услугами адвокатов своей компании, Дэвид совершил ошибку. Чтобы остановить раз и навсегда бесконечный поток притязаний его бывшей жены, аппетиты которой из-за безнаказанности возрастают с каждым месяцем, надо искать действительно хорошего адвоката за любые деньги. Проблема в наших условиях непростая: суд назначен через неделю.
С помощью знакомых мы могли найти толкового адвоката в нашем городе, но это обернулось бы полным разорением. Ведение дел требует присутствия адвоката в суде того города, где будет проходить слушание, и не один раз. Необходимо переговорить с адвокатом истца, взять документы, хранящиеся в архиве суда и многое, многое другое. Это как такси: пока адвокат просто едет из штата в штат, счетчик включен, но отсчитывает не центы, а тысячи долларов.
Остались у мужа и знакомства в том городе, где он жил. Но хороший местный адвокат уже был ангажирован его женой. Причем не просто адвокат, а бывший друг семьи. Только бывшие «друзья» могут делать так много пакостей. Мы обратили свой взор на соседний город, – хотелось, чтобы это было территориально не очень далеко от здания суда. Как найти юриста достаточно высокого ранга в незнакомом городе? Стали просматривать справочники, ориентируясь на расположение офиса. У популярной адвокатской фирмы он обычно расположен в самой дорогой центральной части города.
Такой офис был найдет, там работали три адвоката, мы связались с одним из них. Джеф, узнав суть проблемы, назвал сумму предварительной оплаты (достаточно низкую, всего $300), но когда познакомился со всей подшивкой за пять лет, увеличил сумму в четыре раза. В Америке есть одна особенность: по завершению слушания оплату услуг своего адвоката, адвоката противника и работы суда производит проигравший. Однако задаток, который выплачивает адвокату ответчик, никогда уже не возвращается. Иными словами – выигрывает тот, кто начинает первым.
Все переговоры с Джефом мы вели по телефону и с помощью электронной почты. Личных встреч не было, да это и немыслимо, учитывая состояние Дэвида. Ему позволяли ходить не более тридцати минут. Мы только видели, что Джеф начал с главного: посетил шерифа и снял постановление, запрещающее Дэвиду въезжать в штат. Это значило, что нам можно явиться в суд.
Что ни делается, все к лучшему
Мы отправились в Арканзас заранее: Дэвиду нужно было отдохнуть после утомительной дороги. Мы направились прямо в гостиницу, типичную провинциальную гостиницу: чистую, удобную, с приветливыми служащими.
Здание суда, как принято в Америке, располагается в самом центре города. Обычно это самое красивое и старое здание. Суд начинает работу в 9 утра, встреча с Джефом была назначена на 8:30 в зале заседания. Мы пришли, когда здание было практически пустым, поэтому удалось сделать несколько фото, хотя по существующему закону в ходе заседания делать какие-либо съемки запрещено.
Когда мы спросили своего адвоката, как нам его узнать, Джеф ответил, что он невысокий. Мы действительно увидели мужчину гораздо ниже среднего роста. Стремительный в движениях, в потертом темно-синем пиджаке с золотыми пуговицами – всем своим обликом он напоминал маленького задиристого петушка, потрепанного в боях. Рядом с холеным, респектабельным адвокатом Дон он явно проигрывал. Но в нас еще теплилась надежда, что как большинство низкорослых мужчин, он напорист и агрессивен в деле.
Однако разговор с ним привел меня в уныние: адвокат был явно не готов к слушанию, многие документы видел впервые. Более того, он был в очевидном цейтноте, метался между клиентами, потому что в это утро должно было слушаться еще несколько его дел. Я понимала, что мы опять в ситуации, когда «спасение утопающих – дело рук самих утопающих», что успех дела зависит только от того, как Дэвид сумеет защитить себя сам.
К сожалению, муж находился не в лучшем состоянии, особенно после того, как увидел документы, предоставленные адвокатом Дон. Они вызвали нечто вроде шока. Мне стало по-настоящему страшно. Я ужасно боялась, как бы все эти волнения не кончились осложнением. Мне хотелось плюнуть на деньги и увезти его домой.
Я просмотрела документы вместе с ним и поняла причину такой бурной его реакции. Они представляли собой мастерски выполненное переплетение правды, лжи и откровенного подлога. Ответить на эти заявления можно, только коротко сказав, что все ложь. Но вряд ли это убедит судью. Нужно шаг за шагом, с массой документов нудно и въедливо доказывать ее ложь по всем пунктам иска. Дэвид был физически не готов к этому, а адвокат не знал ситуации и, как выяснилось, у нас не хватало многих документов, необходимых для доказательства нашей позиции.
И еще одно открытие буквально поразило меня: судя по документам, предоставленным Дон, в суде можно не только врать, несмотря на традиционную клятву перед дачей показаний, но и предъявлять подложные документы. Если противная сторона не возразит, никто и никогда их не станет проверять. Все на совести адвоката, а его сговорчивость определяется суммой гонорара.
Зал постепенно заполнялся людьми. Судебных исков предполагалось много, последовательности никто не знал, потому все и пришли к началу заседания. В зал вошел полицейский и попросил нас пересесть, а весь первый ряд освободили для заключенного и его стражи. Заключенный – молодой человек невысокого роста, щупленький, в красной робе, в которой ходят все находящиеся под арестом, и с цепью на ногах.
Из-за этой цепи он передвигался особым образом, широко расставляя ноги. В его облике не было ничего свирепого или опасного. Вообще непонятно, зачем на такого дистрофика надели цепи и наручники, разве что, чтобы ветром не сдуло.
Заседание началось. Проходило оно странным и неожиданным для меня образом. Судья просматривал документы, что-то спрашивал у адвоката, иногда задавал вопрос ответчику. Если ответчика не было, то автоматически решение принималось в пользу истца. То есть в основном процесс представлял собой ознакомление судьи с документами, составленными адвокатами. Каждое дело рассматривалось не более десяти минут. Теперь мне стало ясно, почему нежелание Дэвида являться в суд было равносильно подписанию приговора.
Назвали нашу фамилию, адвокат сделал нам жест рукой, призывая оставаться на своих местах, и стал о чем-то быстро переговариваться с судьей. Пригласили адвоката Дон. И через минуту судья сообщил о своем решении перенести слушание дела, поскольку возникшие обстоятельства требуют собрать новые документы.
Мы с адвокатом вышли в коридор, где тот сообщил, что в данной ситуации требовалось взять тайм-аут, чтобы лучше подготовиться, и что судья пошел навстречу, несмотря на протесты адвоката противника, и это уже хорошо. Он назначил нам встречу в своем офисе после окончания заседания, на котором у него было еще несколько дел.
Сомнительный happy-end
Любая дата слушания была лучше сегодняшней, это очевидно. Мы посидели в скверике под деревьями, обсудили все услышанное и увиденное, а потом отправились в соседний город. В офисЕ Джефа впервые удалось спокойно переговорить с нашим адвокатом. Мы рассказали ему всю историю отношений между Дэвидом и его бывшей женой в последние годы, иллюстрировали рассказ документами, с которых он тут же делал копии. Были проанализированы все пункты иска, выяснилось, каких документов не хватает для успешной защиты.
Кроме того, исходя из большого опыта ведения дел подобного рода, Джеф предложил обратиться в суд с ответным иском, в котором требовать уменьшение содержания в связи с потерей работоспособности по меньшей мере на четыре месяца и просить суд разъяснить его постановление пятилетней давности о графике свиданий с отцом.
На том и расстались. Потом снова начались переговоры по телефону и переписка по электронной почте. Джеф встречался с адвокатом, с судьей. Часть претензий противная сторона сняла уже до слушания – из-за их очевидной абсурдности. Из-за загруженности суда слушание перенесли еще на полгода. Кроме того, предполагалось, что процесс будет долгим, и его поставили последним в расписании на этот день.
Полгода – срок большой, время работало на нас. Дэвид оправился от операции. Наш адвокат, постоянно работая с документами, запомнил их, и в его голове созрел план ведения процесса. На самом деле ни один обвиняемый не может защищать себя без адвоката. Весь процесс устроен таким образом, что нельзя просто рассказать свою версию событий. Регламентом суда это не позволяется – и истец, и ответчик могут только отвечать на вопросы. Естественно, что адвокат противника задает вопросы, ответы на которые выгодны ему. А тот самый единственный вопрос, который прояснит события, может задать только твой адвокат, если, конечно, он владеет ситуацией. На сей раз Джеф ею владел.
Я наблюдала за реакцией судьи, который, как обычно, что-то читал и делал какие-то записи. Когда адвокат спросил у бывшей жены Дэвида, почему она не выполняет постановление суда пятилетней давности и не разрешает сыну видеться с отцом, судья впервые с начала заседания поднял голову и посмотрел на противников. В толстой подшивке судебных документов нашли то самое постановление. Она начала по привычке врать, что не получала это постановление, что ее адвокат не предъявил его. Дальше – больше. Выяснилось, что она предоставляла в суд только те страницы документов, которые были выгодны ей, а неудобные изымала. Доказанная ложь Дон так разозлила судью, что он огласил решение, которое, по словам нашего адвоката, принимается в суде крайне редко.
Суд отклонил требование об увеличении содержания, а наоборот, постановил привести его в соответствие с уменьшением заработной платы в период нетрудоспособности. Кроме того, за ложь и невыполнение постановлений суда Дон наказывалась тюремным заключением.
Через несколько дней мы получили от нашего адвоката сообщение, что Дон подавала на пересмотр решения в высшие судебные инстанции, но просьбу отклонили. Затем она отказалась идти в тюрьму, мотивируя свой поступок тем, что официальные бумаги с постановлением еще не пришли. Но шериф сообщил ей, что если в назначенное время она не явится в указанное место, то ее доставят на полицейском автомобиле с мигалкой и сиреной, а наказание могут увеличить.
На каникулы Дон привезла нам ребенка. Она была вежлива, мы обменялись рождественскими поздравлениями. Мальчик проведет у нас двенадцать дней. Можно назвать это счастливым концом истории? Трудно сказать... Исходя из опыта нашего адвоката – нет. Ясно одно – судебная система устроена таким образом, что без защиты адвоката избавиться от обвинений, даже совершенно абсурдных, невозможно. Дешевле потратиться на хорошего адвоката, чем проиграть дело с помощью дешевого.
Валентина БАКМАСТЕР,
Оклахома, США.
Специально для «Заграницы».
|
