Миленький ты мой, возьми меня с собойНаши соотечественники переселяются в Финляндию на постоянное местожительство двумя потоками. Первый – через брак с финским гражданином или гражданкой существовал всегда, а второй – по пятому пункту в советском паспорте, открылся сравнительно недавно, в самом конце 80-х годов, когда президент Мауно Койвисто сказал «русским финнам»: «Tervetuloa», что означает «Добро пожаловать». 15/1/2002 Люди финского происхождения или чухонцы, так их называют в России, переселяются на родину своих предков со всех уголков необъятной некогда страны под режущим слух названием СНГ. Здесь «русские финны» обрели новое имя – инкери, так их окрестили коренные жители страны, тем самым, подчеркивая, что никакие они не финны. Но поскольку переселенцы и не русские, то назвали их по имени исторической местности – Ингермаландии, где раньше был «приют убогого чухонца», и откуда Петр Первый грозил шведу. Теперь эта местность – Санкт-Петербург и его окрестности...
Но я отвлеклась от темы, речь пойдет не об этих эмигрантах. У инкери все в порядке с родственниками. Они переезжают на свою «землю обетованную» семейными кланами.
Речь о «русских женах». Переселяясь в Финляндию, они остаются один на один с финским мужем. И далеко не каждая женщина в поисках лучшей доли, вышедшая за финна замуж, сумела создать семью: «очнулась я в чужой стране, в постели с человеком незнакомым». Взрослые дети и все родственники остались на родине. Их можно приглашать лишь в гости, но не на постоянное место жительство. В результате – одиночество.
Сколько смешанных браков – столько историй. Есть истории со счастливым концом, но про них писать скучно, так как «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья – несчастлива по-своему». Я привожу зарисовки женских историй, в которых еще рано ставить точку, и счастье все еще возможно...
Приключения зубного врача
Наташа – зубной врач из Петербурга. Она более десяти лет живет в Финляндии. Прожила с финским мужем восемь лет. У нее это был первый брак.
В Финляндии она подтвердила медицинское образование и успешно работала стоматологом, получив через пять лет, как положено, финское гражданство.
Была нормальная семейная жизнь, все было и любовь была, только почему-то он не хотел детей, что для молодой женщины невыносимо в браке. Муж работал, ездили отдыхать в Италию, в Грецию. Но как большинство финнов, муж трудился всю неделю, а в выходные, после сауны, расслаблялся с помощью алкоголя. Здесь ему Наталья была не союзница. Он же, видимо, не привык пить один, и тогда у него появилась финская подружка для пьянок, которая могла запросто позвонить Наталье в дверь квартиры и поинтересоваться, дома ли ее муж, с тем чтобы позвать его на гулянку.
Этого Наташа перенести уже не могла. Чаша ее терпения переполнилась, она погрузила в машину свои вещи и бежала от мужа из Турку в Хельсинки.
Дорогу размывало от слез, она не могла поверить, что это происходит с ней. В столице она сняла квартиру, быстро нашла работу, понемногу успокоилась. Захотела привести маму из Санкт-Петербурга, но финские власти непреклонны в деле переселения русских в Финляндию (хотя у Натальи был стабильный заработок и финское гражданство, но это тоже не помогло). С работы ее встречали два «перса», кот и кошечка, но хотелось иметь рядом еще и родную душу. Тогда она выбрала типичный для финок путь: сначала делают карьеру, потом к сорока годам рожают детей, независимо от того замужем они или нет.
Наталья к моменту рождения сына, открыла свой стоматологический кабинет, так что карьера у нее состоялась и теперь на одного финского гражданина с русскими корнями стало больше.
Закройщица из Питера
Вечер. Звонит телефон. Слышу в трубке приятный звонкий голосок.
– Здравствуйте, я Екатерина. Ваш телефон мне дали в редакции русской газеты. Зоя сказала, что вы можете проконсультировать по компьютеру. Она сказала также, что мы с вами примерно ровесницы, и можем договориться. Мне двадцать восемь.
– Я в душе возликовала, ведь мне за сорок. С Зоей, редактором газеты, я познакомилась недавно, и произвела, видимо, на нее впечатление тридцатилетней. Сразу подобревшим голосом отвечаю:
– В чем проблема? Я к вашим услугам.
В ответ полился сбивчивый рассказ эмигрантки.
Приехала шесть лет назад, вышла замуж за финна. Родила сына, но брак не удался. Расставшись с мужем, переехала из Тампере в Хельсинки. Открыла в центре Хельсинки собственное ателье. Шьет шикарную одежду для богатых. Держится на плаву. Есть poikaystava (так по-фински называется друг-любовник), который живет в Тампере.
Он установил ей компьютер, подключил к Интернет, а пользоваться им так и не научил.
Однажды из за чего-то поссорились. Как Катя сказала, из-за различия менталитетов. Друг укатил в Тампере, послал оттуда письмо по электронной почте, а она не может его прочитать, не знает как. В этот момент она мне и позвонила в отчаянии.
Я заверяю ее, что готова ей помочь, хотя бы даже сегодня вечером. Сначала она быстро соглашается, потом вспоминает, что у нее гора немытой посуды и пятилетний сын, который пошел неизвестно куда, и ей предстоит его найти. Когда Катя помоет посуду и найдет сына, она мне позвонит, может, завтра утром.
Разговор закончен. Весь оставшийся вечер думаю о Кате из Питера и ее мальчике, который ужасно самостоятельный, куда-то сам ушел в свои пять лет. Его папа остался в Тампере, бабушка с дедушкой, вероятно, в Петербурге. А мама сидит и льет слезы перед компьютером, потому что не знает, что ей написал ее финский друг.
Заграничный муж
Юля искала мужа-иностранца по «политическим соображениям», уж очень ей надоел Советский Союз. Она не захотела уйти во внутреннюю эмиграцию, как уходила лучшая часть интеллигенции, ее привлекала реальная перемена страны проживания. Молодая, красивая девушка, жила в городе, который, как известно, «окно в Европу». Кому, как ни ей, и карты в руки.
Юле выпала карта Швеции, куда ее увез шведский муж. «А как первая любовь, она сердце жжет...». Первый муж оказался не тем, кем представлялся будучи в женихах. Бежала она от него обратно в Петербург.
Следующей страной проживания Юля выбрала Финляндию. Выбрала она именно страну, а не мужа. Потому, что муж, по ее словам, вообще был никакой ни на работе, ни в постели. Простой финский безработный, да еще не городской житель, а провинциал.
Сами финны называют свою родину «колбасная и клубничная страна». Одно из главных финских развлечений – «грилирование» колбасок на свежем воздухе независимо от времени года. А летом финнов завораживают бескрайние клубничные поля, являющиеся экзотикой для северной страны.
Юлин муж – Юха был стопроцентным финном. В самый лютый мороз выходил к мангалу для зажаривания колбасок, вместо того чтобы сидеть с молодой женой в теплой квартире и есть сосиску, разогретую в микроволновке. Летом Юха любил ходить за ягодами.
Юля никак не могла разделить с ним его интересов. На этот раз, прожив в деревне два года, положенных для получения постоянного вида на жительство, Юля перебралась в столицу Финляндии. Молодость и загадочная славянская красота оставались при ней. Ее быстро заметил, любящий клубничку столичный житель. Но ему уже пришлось уговаривать русскую красавицу выйти за него замуж, так как главная ее цель сбылась: у нее была постоянная виза, и теперь она диктовала главное условие замужества – квартира на ее имя.
Влюбленный жених купил своей будущей жене квартиру в центре Хельсинки. Вместе они прожили в этой квартире недолго. Молодому супругу пришлось срочно бежать за границу из-за разборок с финской полицией по вопросам его бизнеса. Юля осталась без мужа в богато обставленной собственной квартире в престижном районе Хельсинки. Ее семью составляют две кошки Катя и Вера. Катя – эмигрантка из Петербурга, где была подобрана маленьким замерзающим на улице котенком. Вера – коренная эмансипированная финская кошка.
О новом муже Юля пока не помышляет. Русских мужчин она не знает и боится, резонно опасаясь, что они выберут страну, а не ее, как когда-то выбирала она. Скандинавский тип мужчин ее уже не привлекает. Но мир большой, жаль только, что с годами женщины не молодеют... «Все – суета сует. Партнеров нет. Дублеров тоже нет. Не совпадает с замыслом сюжет».
Вера ШИРОКОВА,
Хельсинки.
Специально для «Заграницы».
|
