ВЬЮЧНЫЕ ЛЮДИ – 14
10/12/2001 Окончание. Начало см. в «Загранице» №№43-47.
Попали
Наши водилы заворачивают в какие-то ворота, что завиднелись меж тополей. Им виднее. Нам нужна только площадка, чтобы поставить «КамАЗы» рядом. Видно, здесь и перегрузим. Нормальная площадка! Все, теперь несколько часов тяжелой работы – и все, все. Домой! Хозяин площадки, молодой казах, очень любезен, хотя все на корточках сидит. Так они все так сидят. Они тут нищие все, дадим ему баксов десять – рад будет. Нет, лучше дадим двадцать.
Встали «КамАЗы» рядом, выровнялись. Китаец-водила сразу спать улегся. Хороший он парень. Ладно, нечего тянуть, пока ночь – грузить надо, солнце встанет – запаримся. Ну, чего там?
«Шу-шу-шу» между ребятами: казах говорит – сами перегрузим. Еще лучше! Они тут нищие все, – за копейки перегрузят. А мы показывать будем – как.
Опять «шу-шу-шу» между ребятами. Ну, чего там? Цену, что ли, заламывают казахи? Так не надо, сами перегрузим!
- По четыре штуки баксов с «КамАЗа»!
Пусто в голове, пусто на языке, пусто в глазах, в руках. Это бандиты. Попали. Надо валить отсюда, но как? Ворота уже на запоре. Китаец, собака, спит, а если разбудить, он все равно ворота таранить не будет, зачем ему – товар не его, да и плевать ему на все. А казах подваливает и еще раз объясняет:
- Мы хорошо перегрузим, у нас ребята дело знают. По четыре штуки с «КамАЗа». Можете сами грузить, никто вам не мешает. По четыре штуки с «КамАЗа». Можете валить отсюда. Хоть сейчас! По четыре штуки с «КамАЗа».
А между деревьями какие-то фигуры стоят, покуривают.
Нас шестеро, китайцы не в счет. Да наши водилы... Водила наш – ведь это он нас сюда завез! Так чего же... Нет, прет на казаха, что-то объясняет, разговор пошел про каких-то людей, про какого-то Ахоева. Водила шумит:
- Открывай ворота, поеду за ребятами, разберемся!
- Лучше не рыпайся.
Другой наш водила отцепил уже свой тягач (ему никто не мешает), направил на ворота, кричит:
- Открывай ворота, вышибу!
- Ответишь!
Водила попер на ворота. Ворота открылись. Ага, суки! Водила, резко взвыв мотором, куда-то погнал. Все, сейчас привезет своих человек хоть двадцать, и нас отмажут. Еще по башке настучим этим козлам...
Казах говорит:
- Бесполезно! Эта точка такого-то (забыл фамилию), против него никто не сунется; а в случае чего – и по-мокрому. А вы вообще не лезьте – кости поломаем.
И наш водила подтверждает:
- Не врет, сучонок. Не суйтесь. Если Ахоев дома – разберемся. Если нет – не знаю.
- Да как же ты нас сюда завез?
- Откуда я знал? Они тут каждый день по всей трассе свои точки открывают. Скоро у меня во дворе откроют! Ахоев ругается. Скоро большая кровь будет!
Ахоев тоже бандит, чечен, крышует наших водил. Должен заступиться.
Тянутся долгие минуты – часы ожидания. Наконец к воротам на полном ходу подлетает «КамАЗ»; требовательно гудит, сверкает фарами. Открывают. Двое в кабине. Второй степенно выходит, осматривается. Казах тоже неспешно идет к нему. О чем-то говорят пару минут.
Приезжий садится в «КамАЗ», и водила увозит его обратно. Другой водила говорит:
- Порученец Ахоева, Аслан. О чем добазарились – не знаю. Будем ждать.
Ждем. Явились четыре молодых казашонка, пищат:
- Начинать, что ли?
Водила говорит:
- Подожди.
А старший казах молчит, все сидит на корточках. Наконец обратно наш «КамАЗ», а ворота открыты уже, и никто их не охраняет. Оказалось, добазарились так: мы платим четыре штуки со всех трех «КамАЗов». Грузят казахи. Больше ничего сделать нельзя. Ахоев из-за нас на кровь (с этим, как его?), конечно, не пойдет. Теперь мы прем на наших же водил:
- Ведь это вы нас сюда завезли? Вы и платите. Хотя бы половину.
Они знают, что виноваты, хотя без них нам бы вообще труба.
- Половину заплатим.
Фу-у, как камень с плеч. Две штуки – не двенадцать. Это еще ладно. На этой трассе бывает смерть, кровь, все что угодно. Но все же и обидно. За кой хрен?
Четыре молодых казашонка скидывают майки, приступают к работе. Ничего, мускулатура есть. Присмотреться, так очень даже есть. И сноровка есть, это сразу видно. И все же... Я говорю главному казаху:
- Всего четыре молодых парня на три «КамАЗа»? Они за день не управятся!
На меня он не смотрит, я – пустое место. Но все же отвечает. Очень тихо:
- Ты за моих ребят не волнуйся. Ты Богу своему молись!
И то правда. А наш водила отводит меня в сторону и говорит:
- Ты чего? Ты сейчас к нему не лезь, он сейчас злой, как черт, не ровен час... Сам понимаешь... Как бы до греха...
- А кто он такой?
- Порученец (этого самого). И родственник.
Казашата работают споро: не быстро и не медленно, а так, как надо, чтобы не упасть от усталости и закончить всю работу максимально быстро. Скупые и точные движения, ни одного лишнего усилия. Лишь в нужный момент бугрятся молодые мышцы, мешок или ящик встает точно на место. Редко со второго раза – это брак. Сколько же им в свои пятнадцать-шестнадцать лет пришлось перегрузить, перетаскать тяжестей, чтобы иметь такие мышцы и научиться работать столь четко?
На бандита. Но и сами они – бандитская смена. Они не только перегружают «КамАЗы», они проходят подготовку: качают мышцы, развивают выносливость, проходят психологический отбор. Через пару лет они будут участвовать в разборках. Наиболее достойные получат возможность совершить убийство. Да тут карьера! Несомненно, лучшие станут достойными членами нового демократического общества.
Подошедший качок-казах предложил всем желающим шашлык и чай за счет фирмы – ждет, мол, вон там, на кухне. Однако все желающие вскоре убедились, что ни чаем, ни шашлыком и ничем похожим на кухне и не пахнет. Это была насмешка.
А ночь уже на исходе, прекрасная южная ночь, когда не жарко и вовсе не холодно, небо черное-черное, пряно пахнет чем-то волнующим и совершенно необычным для нас, когда в кронах чужих деревьев незнакомыми голосами кричат и пищат неизвестные птицы и все это покрывает неумолчный стрекот цикад, летают огромные южные ночные бабочки и за шиворотом постоянно вдруг оказываются богомолы – опять же незнакомые нам и такие странные существа.
Нам никто не мешает, мы ходим и осматриваем все что угодно. Это какая-то турбаза (или дом отдыха) небольшого размера. Разумеется, по причине местной демократии совершенно заброшенная и запущенная. Двери повыбиты, окна отсутствуют, однако кое-где горит свет. Мы туда не суемся.
Надоело шляться. На рассвете начинаем помогать казашатам в погрузке: мы подтаскиваем мешки и ящики, они укладывают. Один казашонок совсем плохой – умаялся. Порученец этот что-то негромко сказал ему. Казашонок выправился. Но минут через десять опять уронил мешок, и еще раз...
- Слезай! – спокойно сказал порученец. Казашонок молча не то что слез, а сполз с «КамАЗа». Еле устояв на ногах, он с усилием сделал пару шагов и сел на корточки. Ему ведь не сказали «уходи». Он хороший собака и точно исполнил команду хозяина. Он тяжело дышал, чувствовалось, что парня вот-вот хватит кондрашка, но лицо его, черное от грязи и пыли, выражало полное спокойствие – бандиты никогда не должны терять выдержки.
За работу он не получит ни копья. Он честно старался, прошел наравне с товарищами путь почти до конца, но все же не выполнил приказа и потому сегодня ляжет спать голодным. Другие казашата не посмеют поделиться с ним ни деньгами, ни пищей. Он наказан.
Последние мешки вбиваем ногами уже вместе с подростками. Все вошло, тютелька в тютельку, как и рассчитывали! Задраиваем последнюю дверь. Наши водилы заводят моторы и осторожно выводят тяжело груженные «КамАЗы» на трассу. Порученец получает четыре штуки баксов, спокойно пересчитывает их, как будто честно заработал, и говорит:
- Мимо Лазаря ехали – по двести баксов с «КамАЗа» пожидились отдать, крысы? Больше так не делайте.
Волоча на себе свои сумки, мы уходим, как оплеванные. Он правильно сказал! Нечего нарушать установленный на трассе порядок.
А китайцы спят, проспали все на свете. А им – хрен ли?
Алексей АВТОКРАТОВ.
|
